Так что Реймонд чувствовал скорее удовольствие, чем разочарование, хотя известие, принесенное майором, было весьма печальным.
– Послушайте, майор, если мой отец и имел дело с повстанцами, я ничего об этом не знаю, – яростно выпалила Клодия.
– Мы понимаем, что вы не были близки, – спокойно проговорил Гембри, – но при этом не сомневаемся, что он доверился Анджеле.
– Уверяю вас, в Бель-Клере нет никаких краденых вещей, – возмущалась Клодия. Наклонившись поближе к майору, она прошептала так, чтобы другие не слышали: – Мне просто не верится, Тайлер. Вы же знаете, что мы с вашей женой – как сестры. Это невыносимо! Уверена, что она будет недовольна, узнав, что вы обыскиваете мой дом.
Уголки его рта слегка дрогнули, и майор, тоже наклонившись к Клодии, прошептал в ответ:
– Ей все известно, Клодия, и она очень огорчена. Она просила передать, чтобы вы не ждали ее и других дам сегодня к чаю. Думаю, это даже к лучшему, потому что они моментально распространят слухи о том, что ваш отец был вором.
Новость о том, что Элтон поддерживал связь с повстанцами, обрадовала Реймонда, хотя он был огорчен, узнав о бегстве Анджелы.
И вдруг краем глаза он увидел, что Клодия готовится дать майору Гембри пощечину.
– Это не совсем умно, дорогая, – остановил он ее, вовремя зацепив руку Клодии своей тростью. – Как бы тебе не отправиться вместо сестры на Шип-Айленд.
– Мудрое замечание, – усмехнулся майор Гембри, – впрочем, я уверен, что Анджелу непременно схватят. Но это не помешает нам продолжить то, для чего мы приехали в Бель-Клер – пластины, несомненно, спрятаны где-то здесь.
Майор кивнул поджидавшим в стороне солдатам, и те незамедлительно разбрелись по имению. Несколько человек направились в дом.
Клодия зажала уши, чтобы не слышать, как переворачивают и разбивают мебель, срывают со стен картины и драпировки.
– Подонки! Все вы! И вы смеете так поступать после того, как я пустила сюда целую армию? Вы здесь отдыхали и развлекались, весь Бель-Клер был к вашим услугам! А теперь вы тут все ломаете!
– Мы пришли вовсе не за тем, чтобы портить вашу мебель, Клодия, – спокойно заметил Гембри, – а ищем то, что принадлежит нам. И не сомневайтесь, мы оценили ваше гостеприимство. Но это не может продолжаться вечно. Генерал Батлер полагает, что мы не должны покровительствовать женщине, отец которой украл принадлежащие правительству вещи. С ним, между прочим, согласна и моя жена.
– А мои рабы? – спросила Клодия. – Всем отлично известно, что рабы все чаще и чаще вступают в ряды повстанцев. Да что там, целые банды бродят вокруг плантаций! Я уже со счета сбилась, прогоняя тех, кто рвался в мой дом по ночам! Если вы уведете отсюда своих людей, я останусь без защиты. Я не знаю, как тогда вести дела в имении!
Майора Гембри ее причитания не тронули.
– У нас тоже немало проблем с этими людьми, – пояснил он. – Только на прошлой неделе толпа черных заявилась в Новый Орлеан. Они пожаловались, что им приходится слишком много работать за гроши. Все были вооружены ножами, палками и косами. Чтобы остановить их, одного пришлось убить, несколько ранены. Так что, дорогая Клодия, боюсь, Союзу не до вас. – Щелкнув каблуками, майор насмешливо отдал честь и направился к своему коню. Даже не обернувшись, он поскакал прочь, оставив роскошный особняк на разграбление солдатам.
– А ты в восторге, не так ли? – завопила Клодия, поворачиваясь к мужу. – По глазам вижу – так и есть! Ты ни слова не упустил, стоял и радовался! Доволен, что меня оскорбили! Я знаю, ты ненавидишь меня, ничтожество, но твоя ненависть куда меньше моей!
Упав в кресло-качалку, Клодия в истерике принялась молотить кулаками по подлокотникам. Она не решалась войти в дом, поскольку боялась, не сдержавшись, схватить что попадется под руку и отдубасить какого-нибудь солдата по спине.
Реймонд только пожал плечами. Ее ругань и оскорбления уже не действовали на него. Усевшись рядом с женой, он принялся молча раскачиваться, зная заранее, что это приведет Клодию в еще большее раздражение, чего он и добивался.
– Ты прекратишь или нет? – скоро завопила Клодия. Глаза ее горели бешеным огнем. – Черт возьми, Реймонд, неужто ты такой идиот, что все еще веришь, будто я любила тебя?
Реймонд взглянул на нее с таким видом, словно был уверен, что жена лишилась рассудка.
– Нет, ты никогда не любила меня, и нам обоим это известно, – равнодушно сказал он. – Ты вышла за меня замуж только по той причине, что не хотела, чтобы я достался Анджеле. Ты всегда была самодовольной сучкой, Клодия, – добавил Реймонд, ухмыляясь.
Клодия вскочила и принялась бить мужа по щекам, пока тот не поднял трость, чтобы защититься. Как только трость опустилась на ее плечо, Клодия, взвизгнув, отлетела назад.
– Да ты… Ты – полный кретин! – закричала она. – Когда-нибудь ты за все заплатишь! И ты, и твоя дорогая Анджела! Если только она посмеет вернуться сюда, я сама ее прикончу! И тебя тоже, если попробуешь встать у меня на пути.
Подняв юбки, Клодия с громким плачем убежала за угол дома.
Закрыв глаза, Реймонд откинулся на спинку кресла и снова стал раскачиваться. Щеки его горели – ему порядком досталось. Но это скоро пройдет, а как только янки обыщут усадьбу и уберутся, он направится на сахарный завод, вдоволь хлебнет своего рома – и пусть этот мир катится ко всем чертям.
Бретт предпочитал передвигаться ночью по двум причинам: во-первых, в это время суток им встречалось меньше людей, а значит, их не могли запомнить. Во-вторых – и это было самое главное, – он не хотел в темноте оставаться наедине с Анджелой. С тех пор как он осмелился поцеловать девушку, оба ощущали неловкость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118