Но дело не в моде. Шеннон против убийства беззащитных животных и их использования для таких предметов роскоши, как пища и одежда.– Опять Джон смеется надо мной, – Шеннон коварно улыбнулась ему. – Я никогда не видела такой красивой комнаты, миссис Ван Хорн. Вазы на камине изумительны.– Тебе нравится хрусталь? Я покажу свою коллекцию. Она не так богата как коллекция зеркал…– Мама, что у нас на обед? Шеннон неравнодушна к кролику.Шеннон пристально смотрела на Джона. Едва переступив порог родного дома, этот суровый человек превратился в озорного мальчишку. Она решала, что лучше: сдерживать свои чувства или потерять самообладание навсегда.– Как правило, миссис Ван Хорн, я не ем мяса. Но мне пришлось довольствоваться им в последние недели. Уверена, вкусно будет все, что вы подадите на стол.– Пустяки! Наша кухарка в твоем распоряжении. Ты ешь рыбу? Птицу?– Я тоже не хочу есть никаких животных, – вдруг заявила Мередит. – Мне всегда это казалось варварством. Но я не знала, – она с восхищением смотрела на Шеннон, – что без мяса можно жить.– Ты будешь есть мясо и точка, – поспешно сказал Джон. – Не будь ребенком, Мерри.Его сестра надулась, но тут же весело улыбнулась.– Если хочешь, можешь называть меня ребенком. Я скучала без тебя, Джонни, – Мередит подбежала к брату и уселась ему на колени. – Ты долго пробудешь дома?– Шеннон хочет венчаться в церкви. Есть еще какие-то условия, о которых я пока не знаю. Интересно было бы узнать. Лучше сама спроси ее об этом.– Восхищаюсь тобой, Шеннон, – Элейн лучезарно улыбнулась. – Не позволяй Джону всегда принимать решения, иначе мои внуки родятся в крохотной хижине, переполненной индейцами и волками. Почему бы вам не жить с нами в Нью-Амстердаме?– Мне нравится хижина Джона, – Шеннон вспыхнула. – Но спасибо за предложение. Мы пробудем здесь до середины июня, и потом… – Она слегка передернула плечами, замолчала и далее встревожилась, заметив на лицах Джона и его матери одинаковое хмурое выражение. Когда придет время, она навсегда покинет эту семью. И ей стало жаль, что они не остались в лесу в своей хижине, даря друг другу радость и любовь.– До середины июня! – с надеждой воскликнула Мередит. – Больше месяца. Мама, Джонни никогда не гостил у нас так долго. Ведь правда?– Да, если рассуждать, как ты… О, Питер!– Не вставай, дорогой, – Питер Ван Хорн подошел к пасынку. – Какой приятный сюрприз, Джон.Шеннон смотрела на мужчин. Высокий, широкоплечий, с густыми каштановыми волосами Джон был очень красив. Питер тоже красив. Высокий, стройный, холеный блондин. Держится прямо, с чувством собственного достоинства. Черты лица правильные, аккуратные усы и борода. Они были полной противоположностью, как по цвету волос, так и по манере поведения. Их крепкое рукопожатие и искренние улыбки говорили о теплых дружеских отношениях между отчимом и пасынком.– Питер, ты прекрасно выглядишь. Мама и Мередит вели себя прилично?– Довольно, Джонни, – засмеялась Элейн. – Питер, это милое создание – невеста Джонни. Ее зовут Шеннон Клиэри.Питер тепло поздоровался с Шеннон и непосредственно спросил:– Где вы могли встретиться? Не в лесу же?– Она бродила по лесу, неподалеку от моей хижины, – весело ответил Джон. – На лбу у нее была шишка с куриное яйцо. Ее нашли саскуэханноки, но не знали, что с ней делать. Они заставили меня взять ее.– Джонни, ради Бога! – в синих глазах Элейн светилось неудовольствие. – Шеннон, расскажи нам, пожалуйста, как ты встретилась с моим несносным сыном.Заразительный смех Джона вызвал у Шеннон смущенную улыбку.– Боюсь, что все было именно так. Джон всегда был любезен. Несносен, но любезен.– Но откуда ты? Где твой дом?– От сильного ушиба она потеряла память, – Джон вздохнул и прибавил серьезно: – Я думал, через день-два она все вспомнит… Но теперь мне кажется, что память не вернется к ней никогда.– О, Боже! – Элейн тяжело вздохнула. – Бедняжка! Может быть, тебе прилечь и отдохнуть? А мы пошлем за врачом…– Я здорова, миссис Ван Хорн. У меня амнезия, как считает Джон, но у меня ничего не болит.– И все равно надо послать за нашим врачом – французом, доктором Маршаном, – твердо сказал Питер. – Говорят, он творит чудеса.– Маршан?– Правда, – подтвердила Мередит. – У моей подруги Энн есть учитель Гастон Гарнье. Этот Гастон – я хочу сказать, месье Гарнье – говорит, что доктор Маршан очень талантлив. Гастон с ним учился. Питер прав, Джонни. Доктор Маршан вылечит Шеннон.– Поговорим об этом после обеда. Мама права. Шеннон следует отдохнуть. Я провожу ее в комнату для гостей.– Мередит проводит Шеннон в комнату для гостей, – Элейн была недовольна Джоном. – Ты останешься здесь и обсудишь с Питером планы на будущее. Пойду и скажу кухарке, чтобы приготовила на обед рыбу. – Она ласково взглянула на Шеннон. – Мы хотим, чтобы тебе было у нас хорошо, дорогая. Это твой дом, пока ты не вспомнишь свою семью.Шеннон поморщилась. Было бы лучше сказать правду, даже если ей и не поверят. Но Джон выбрал такой путь. Следует с ним посоветоваться и узнать, сказать ли Элейн и Питеру истину.У Мередит, однако, были другие планы. Не успели двери комнаты закрыться за ними, как она безжалостно набросилась с вопросами на свою будущую невестку.– Ты никогда не ешь мяса? А как ты вспомнила об этом? Значит, ты должна помнить и другое. Хоть чуть-чуть, намеками. Мой друг, Гастон – умнейший человек на всем свете. Мы сообщим ему все, что ты помнишь о себе, и он сразу же определит, откуда ты. Где он только не был! Даже в Африке!– Наверное, он очень умен, – согласилась Шеннон. – Давай не будем говорить обо мне. Расскажи мне о себе, Мередит. Тебе шестнадцать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93