Давайте станем лагерем перед замком, вызовем их на бой и померяемся силами.
— А ты что думаешь? — намеренно вежливо обратился Херефорд к брату.
Юноша удивился. Брат обычно указывал ему, не спрашивая мнения. Это заронило в душу Вальтера подозрение, но в словах и облике брата не было ничего, кроме искреннего желания разобраться.
— Нам ничего другого не остается, может быть, только показать им небольшую часть наших сил, чтобы выманить их наружу. Мне кажется, они не станут сражаться, пока мы сами не начнем, что бы мы ни предпринимали. Так что я согласен с лордом Стормом.
На том и порешили. Они уже не могли рассчитывать взять замок штурмом, захватив неприятеля врасплох, хотя Херефорд и не считал вообще это возможным. Все замки обычно хорошо охраняются и быстро изготавливаются для обороны, а замок Певерела из-за ненависти, которую к нему питают большинство его соседей, тем более. Немного оставалось сделать и в подготовке к осаде, кроме разве того, чтобы позаботиться о фураже для лошадей и продовольствии для солдат. Они колоннами выстроились позади холма, на котором стояли предводители, на безопасном расстоянии, куда не долетают стрелы, пущенные со стен замка. Неподалеку от деревенского пожарища стали устанавливать палатки, а Сторм, Херефорд и Вальтер поехали вокруг замка — осмотреть его снаружи и разведать прилегающую местность.
За полчаса не спеша, а потом еще медленнее они объехали замок, поглядывая на суровые серые стены, а больше друг на дружку. За стенами не раздавалось ни единого звука, ни одной стрелы не пролетало мимо, никакого движения заметно не было. Эта тишина действовала на нервы. Складывалось впечатление, что из-за зубчатых стен на них обращен не злобный взгляд живого неприятеля, а холодные глазницы самой смерти.
Они выехали к северной стороне крепости и остановились. Здесь можно было попытаться преодолеть стены без особых штурмовых приспособлений, на изготовление которых ушло бы несколько недель. Дружно, хотя и не сговариваясь, они приблизились к стене, нарочно подставляя себя под стрелы лучников, и — ничего.
— Да что они там, вымерли? — тихо бормотал Херефорд, боясь нарушить эту странную тишину, чтобы не разбудить какое-то спящее за стенами чудовище.
То же, видимо, испытывали и его спутники, и они долго стояли молча. Первым не вытерпел Вальтер. Зазвенел его меч, вырванный из ножен, он загрохал им по своему металлическому щиту и громко закричал:
— Выходи! Вылезай, урод проклятый! Лизоблюды и обормоты, выходите сразиться, или отворяйте ворота!
Сторм и Херефорд прикрылись своими щитами, ожидая, что на них сейчас падет туча стрел, но вместо этого раздался хриплый смех. Тут рядом с ними открылась потаенная дверь, так хорошо спрятанная, что они и не заметили ее. В ней стоял кто-то ростом со Сторма, но еще более грузный и безобразный внешне.
— Ну, иди, иди сюда, мой петушок. Сейчас я навалю тебе кучу дерьма, посмотрим, как ты закукарекуешь! Тогда не будешь кричать, чтобы впустили, а поскорее бы выпустили!
Все чары развеялись. Конь Херефорда шагнул вперед, Вальтер даже не успел тронуть шпорами своего коня. Теперь уже звенел громкий смех и чистый голос Роджера:
— Не надо нам твоего приглашения, ты, паршивый обитатель кучи дерьма, мы идем! Только идем туда и тогда, когда хотим сами! Скажи своему хозяину, что я. Роджер, граф Херефорд, пришел забрать свою жемчужину из этого навоза! — При этом он так посмотрел, что де Кальдо, это был, конечно, он, слегка попятился. — Он может спасти себе жизнь и сохранить замок, если отдаст мне ее и моих людей, но если только на ней окажется пятнышко его грязи, я не оставлю на этом месте камня на камне, и никаким золотом, никакой кровью он от меня не откупится!
Все трое сразу повернули и галопом поскакали прочь под свист посыпавшихся на них стрел, которых они так долго ждали. К счастью, они никого не задели, а когда отъехали на безопасное расстояние, Херефорд снова рассмеялся:
— Молодец, Вальтер! Вытащил этого дурака, и он показал нам вход. Надо это место хорошо запомнить. И на душе стало легче. Я уж думал, не заколдован ли этот замок.
В известном смысле Херефорд был прав, замок был заворожен. Это действовали злые чары страха Певерела, парализуя волю защитников, нагнетая предчувствие поражения. Подобное всегда подкарауливает человека, вынужденного сражаться по принуждению. Когда нет ясной цели, даже самые незначительные признаки слабости или неуверенности предводителей действуют на подчиненных разлагающе. Де Кальдо мог бы вселить в них уверенность, потому что сам он страха не испытывал, но этого не делал, не решив для себя, что ему лучше: сражаться или отступить! Он быстро поднялся на стену и посмотрел, как всадники объехали замок кругом и вернулись в свой лагерь. Затем с легкой усмешкой он передал Певерелу послание Херефорда. С одной стороны, ему хотелось разведать, знает ли тот что-то еще о силах Херефорда, а с другой — полюбоваться, как станет ерзать Певерел при этом известии. Это удовольствие он получил, хотя и не такое сильное, как ожидал, а узнать ему пришлось нечто совсем другое. Остаток ночи Певерел искал способ, как ненадежнее спасти свою шкуру и вместе с тем ничего своего не уступить. Выслушав план, де Кальдо его одобрил, хотя рисковал при его исполнении только он один. Ему же должен был принадлежать главный выигрыш в случае успеха, на фоне чего риск показался ему небольшим.
В лагерь Херефорда в качестве герольда послали главного сквайра Певерела. Послание было кратким. При гарантии безопасности де Кальдо готов встретиться с Херефордом в поле у крепостного моста и договориться о мире, чтобы не губить бесцельно жизни людей обеих сторон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131