Весь вечер она думала о том, чем занимается ее муж. Он пошел в театр? Ей хотелось верить в это, но перед мысленным взором постоянно возникала только одна картина: полуобнаженная женщина занималась с Люсьеном любовью.
Чтобы успокоиться, она достала несколько книг и выбрала «Христианские размышления» миссис Мор. Однако ее мысли крутились вокруг вещей куда менее добродетельных. Когда часы на каминной полке пробили час ночи, Серина подошла к окну и принялась ждать возвращения мужа.
В половине третьего она сдалась. Глаза слипались. Она легла спать, уверенная, что Люсьен нашел утешение в объятиях другой женщины. Но что ее по-настоящему бесило, так это неожиданно появившееся мучительное чувство ревности.
Вслед за Найлзом Люсьен медленно спустился по ступеням и оказался в пабе «Попрошайка».
Помещение было прокуренным и шумным. К ним немедленно подошла одна из служанок. Ее короткая юбка открывала лодыжки и большую часть икр.
— Готова услужить вам, милостивые господа, — сказала она, многозначительно подмигивая, и отошла, чтобы поставить на соседние столы несколько кружек с пивом и бутылку джина.
— Как ты думаешь, Хромой здесь? — прошептал Найлз.
Люсьен быстро оглядел зал.
— Я его не вижу, но мы спросим, как его найти.
— Ты действительно думаешь, что ему что-то известно?
— Если Марсден нанял кого-то из местных бродяг для убийства своего дяди, граф Барримор узнает об этом. Мне говорили, что это его владения и он держит всех в ежовых рукавицах.
Найлз скорчил брезгливую гримасу.
— Приятное местечко, ничего не скажешь. Мне всегда нравилось есть ложкой, которая прикована к столу железной цепью. А что это за углубления в столешнице?
Люсьен усмехнулся:
— Эти? То, что перед тобой, — твоя тарелка.
На лице Найлза читалось искреннее изумление.
— Черт побери, дружище! Куда ты меня затащил?
— Это самая грязная дыра во всем Ист-Энде, — ответил Люсьен.
Неожиданно в толпе началось беспорядочное движение, и в зал вошел тощий старик с огромным горбом на спине. Он уселся в большое кресло посреди зала и принялся оглядывать всех своими маленькими бегающими глазками.
— Это граф Барримор? — спросил Найлз.
— Да, Хромой собственной персоной. У них вся семейка — одни бандиты, но он худший из всех.
В это время появилась та самая девушка, которая подходила к ним раньше. Она взяла заказ и спустя минуту вернулась с напитками.
Она наклонилась к Люсьену так, чтобы его взгляд мог свободно проникнуть в глубокий вырез ее лифа, почти полностью открывавший упругую грудь.
— Могу я служить вам как-то еще, красавчики?
Он улыбнулся ей и сунул в ладонь серебряную монету.
— Я хочу, чтобы ты сделала одну вещь.
Девушка тряхнула красиво вьющимися локонами, свободно спадавшими на спину, засунула монету в карман фартука и придвинулась к Люсьену еще ближе.
— Все, что захочешь. Только скажи.
— Получишь еще одну монету, если устроишь мне свидание с графом.
— С Хромым? — удивленно спросила она.
— Вот именно, — ответил Люсьен с обаятельной улыбкой. — Сможешь сделать это, любовь моя?
— Я постараюсь.
Когда она ушла, Найлз перегнулся через стол и прошептал:
— Какая красавица! И судя по всему, не из строптивых.
— И судя по всему, не прочь наградить тебя сифилисом, — усмехнулся Люсьен.
Его мысли вернулись к Серине. Этим вечером он вел себя с ней довольно грубо, намекнул на то, что собирается провести ночь с любовницей, хотя у него уже давно никого не было, да он и не собирался никого заводить. Зная характер жены, он понимал, что теперь она будет противиться ему еще больше, повинуясь своей неуемной гордости.
В это время девушка, прислуживавшая за их столом, подошла к Барримору и что-то зашептала ему на ухо. Старик посмотрел на Люсьена, и тот чуть заметно кивнул. Хромой обернулся к девушке и что-то ей сказал.
Спустя мгновение она подошла к их столу. На ее лице сияла гордая улыбка.
— Он встретится с вами в кабинете.
— Спасибо, — поблагодарил Люсьен, протягивая ей вторую монету.
Девушка убрала монету в карман.
— Спасибо тебе, красавчик. Если я могу что-то еще сделать для тебя… Я хотела сказать, что мне будет приятно провести время с таким, как ты.
Люсьен чувствовал, что готов уступить. Девушка была весьма привлекательна, а ее намеки вполне ясны. Его телу требовалась разрядка. Он не был с женщиной с той ночи, что провел с Сериной. Так как его жена отказывала ему, он имел право искать удовлетворение на стороне. Но что-то в его душе и сердце, что-то, чего он и сам не понимал, противилось этой мысли.
— Благодарю тебя, но не сегодня, — наконец ответил он.
После этого он поднялся, жестом приказав Найлзу оставаться на месте, и последовал за служанкой.
Кабинет Хромого оказался прекрасно обставленной комнатой. Люсьен увидел графа Барримора, сидящего за письменным столом.
— Кто вы и что вам угодно? — спросил старик, выпуская тонкую струйку сигарного дыма.
— Я маркиз Дейнридж и пришел кое-что узнать об одном человеке, который, как мне известно, часто бывает в вашем пабе, — ответил Люсьен, тяжело опираясь на трость.
Старик пожал плечами и жестом предложил ему сесть. Когда Люсьен сел в широкое кожаное кресло, граф спросил:
— Зачем вам трость? Взяли для самообороны?
Люсьена удивил этот вопрос, но он решил ответить на него:
— Нет, для раненого колена. Подарок от Наполеона.
Тонкие губы Хромого расплылись в улыбке.
— Хорошо. А то в мире слишком много людей без физических недостатков. А теперь говорите, что вы хотели узнать?
Люсьен не мог понять, что случилось, но, по-видимому, его раненое колено каким-то образом помогло ему пройти своеобразное испытание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75