Увидев Лю Бана, он вытащил кинжал и воскликнул:
— Я знаю, что ты назначил награду за мою голову! Так забирай ее!
С этими словами он перерезал себе горло. Что и говорить, этот Сян Юй был настоящим героем — жаль только, что мозгов у него совсем не было!
С тех пор у Лю Бана не осталось соперников. Императорская корона досталась ему вместе с провинцией Шэньси и прекрасным городом Чанань. Это произошло в 206 году. Люй стала императрицей, и не было пределов ее гордости, которая намного превзошла радость супруга, — сам основатель династии, казалось, вовсе не был удивлен своим невиданным восхождением на вершину власти.
Начало, впрочем, оказалось трудным: чтобы вознаградить тех, кто помог ему завладеть троном, Лю Бану пришлось даровать им обширные владения и притвориться, будто он хочет восстановить феодальное правление, разгромленное императором Шихуанди. Однако Лю Бан, как и подобает хитрому крестьянину, одной рукой давал, а другой забирал, используя малейший предлог, чтобы смещать этих провинциальных вельмож. Ему удалось полностью приручить знать: аристократы стали придворными и лишились реального веса. Но сколько же приходилось лавировать! Лю Бан считал, что достоин вознаграждения, и потому решил сделать восхитительную Мэй своей супругой…
На следующий день гонец снова отправился в путь. Радость от того, что ему оставили жизнь, успела несколько померкнуть: ведь его посылали не к императору, а во вражеский стан. Он должен был вручить предводителю хон ну пресловутый портрет вкупе с обещанием отдать ему прекрасную девушку, если будет снята осада с крепости, где находился Лю Бан. И несчастный гонец полагал, что варвар прикажет разрубить его на мелкие кусочки за столь дерзкое предложение — получить вместо императора девушку!
Однако Люй оказалась права: перед красотой Мэй мужчины не могли устоять. Ослепленный страстью гунн принял условия сделки и снял осаду с Пинчена в тот самый момент, когда к нему доставили китайскую принцессу. Поэты долго оплакивали потом «бедную китайскую горлицу», отданную на растерзание «дикому северному ястребу», но зато Лю Бан благополучно вернулся в свою столицу и свой дворец на берегу реки Вэй.
В день встречи мужа Люй пришлось призвать на помощь все свое мужество. Как отнесется Лю Бан к тому, что в лапы гунна отдали девушку, которую он намеревался заполучить сам? Но когда Люй, скрестив руки на груди, склонилась в униженном поклоне перед императором, тот наградил ее насмешливой улыбкой.
— Ты воистину моя жена! — сказал он. — Такая уловка вполне достойна меня! Ты сумела укротить грозных хон ну, которые вернулись в свои степи, и нам это не стоило ни единой капли крови!
В императорской семье на время воцарился мир, но, к несчастью, склонность Лю Бана к красивым девушкам ничуть не уменьшилась — с возрастом он все более тянулся к молодым. В один прекрасный день он влюбился в девушку из южных краев, которую евнухи доставили в его гарем. Ци не принадлежала к знатному роду, но она была так прекрасна собой, что дряхлеющий император воспылал к ней настоящей страстью. И через девять месяцев Ци родила сына, названного Жу И.
Люй поначалу не сильно беспокоилась, но затем растущее влияние Ци встревожило ее. Покои фаворитки были убраны роскошнее, чем у самой императрицы. Лю Бан дарил ей усыпанные драгоценностями наряды, а по случаю рождения первенца устроил такие торжества, что Люй переполошилась не на шутку и даже решилась признаться в своих страхах старинному другу Сяо Хо, одному из наиболее влиятельных министров.
— К чему весь этот блеск, все эти празднества? — спрашивала она. — Император ведет себя так, будто у него никогда не было сыновей. Разве он забыл, что я родила ему Лю Иня, который с каждым днем становится сильнее и умнее?
— Кто может предугадать прихоти человека, столь близкого к вечному сну, о Божественная? Великий император без ума от этой девчонки!
Министр старался не смотреть на Люй, было ясно, что он что-то недоговаривает. Однако императрица всегда добивалась своего. Увидев, что Сяо Хо либо не хочет, либо не может сказать больше, она призвала к себе старшего евнуха. Этот алчный и хитрый человек уже давно был ее союзником, что обошлось ей в немалую сумму денег.
— Что говорят в гареме? — спросила Люй. — Что говорят о Ци и ее младенце?
— Ничего особенного не говорят, о Божественная, но…
— Продолжай!
В ее руках, словно по мановению волшебной палочки, появился кошель с золотом, и лунообразное лицо старика-евнуха немедля осветилось улыбкой.
— Но сама Ци не помнит себя от радости. Она утверждает, что после смерти императора станет самой могущественной женщиной царства, ибо на троне будет сидеть ее сын!
— Ее сын?! Только Лю Инь может наследовать престол… и он уже мужчина! У других наложниц тоже рождались сыновья. Неужели император лишился рассудка?
— Влюбленный не имеет разума и живет одними чувствами. Ци уверена, что завладела душой великого императора. Он без ума от нее. Говорят, он дал ей клятву, что после его смерти царство перейдет к ее сыну.
— После его смерти…
Люй привыкла сохранять бесстрастное выражение лица, и старый евнух не догадался, какие мысли промелькнули у нее в голове. Она знала, что, если Лю Бан успеет возвести на трон ребенка Ци, ей не удастся выиграть войну, ибо воля покойного императора будет святой в глазах народа.
«Необходимо, чтобы он умер, не назначив преемника, — подумала она. — Тогда я смогу править страной, посадив на трон своего сына».
Эта неукротимая женщина всегда исполняла свои решения. Через несколько недель Лю Бан, который в жаркую и влажную погоду сильно страдал от старой раны, получил от врача чудодейственную мазь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129