Держись за земное тепло. Держись за него в холоде, в смерти. Присосись к теплой жизни, наполни ею свои жилы. Убей весь мир, если это необходимо.
Не жалей.
Сожаление – смерть.
Хочешь ли ты жить дальше теперь, когда знаешь цену?
Хочешь ли влачить такое существование вечно?
Решай!

Гвинофар перевернула Андована на спину, чтобы видеть его лицо, – и тогда стражники поняли, что они сотворили.
Их молитвы и проклятия доносились к ней словно издалека. В мире для нее не осталось ничего, кроме ее детей и мужа, которого она так старалась спасти.
Они мертвы. Все мертвы.
Стражники один за другим становились рядом с ней на колени. Они ждали слова своей королевы, готовые принять любую кару, какую она им назначит.
Гвинофар не видела их, не сознавала, что они здесь.

Ястреб камнем падал к земле. Коливар хорошо знал, в чем дело, и понимал, какие перемены ждут магистерский мир, если этот ястреб – в самом деле Лианна.
Переход.
До сих пор он даже в мыслях избегал называть ее магистром, но если это действительно Переход, сомнений больше не остается. Вопрос только в том, доживет ли она до суда.
Закрутив воздух воронкой, он сделал все, что мог, – чуть понизил скорость падения. Птица покатилась по земле, ломая крылья. Коливар видел, что жизнь еще теплится в ней, но то, что она перестала шевелиться потом, он счел дурным знаком. Переход, даже если он случается в такой роковой миг, обычно длится всего пару мгновений. Если женщина, упав, лишилась сознания, ее жизнь все еще под угрозой.
Он смягчил падение, но спасти ее от икета было не в его силах. Пожиратель душ уже снижался, явно намереваясь добить врага. Коливару даже в лучшие времена стоило бы труда остановить его атаку – теперь же ему оставалось лишь смотреть, как икет падает на добычу.
«Она бы все равно не протянула долго, нарушив Закон, – сказал он себе, – но жаль терять такую славную тайну, не успев ее толком раскрыть. В мире и без того слишком мало загадок, достойных внимания».
И тогда над равниной пронесся крик. Изданный то ли человеком, то ли иным, неведомым существом, он пробудил в Коливаре память столь древнюю, что магистр и думать забыл обо всем остальном. Этот звук играл на его позвонках, будоражил кровь. Ему захотелось закричать самому во всю мощь своих легких, излить всю свою душу в этом ответном кличе – но зов оборвался так же внезапно, как и возник.
На холме неподалеку стоял человек. Высокий и светловолосый, северянин по виду, он был вооружен до зубов. Приложив руки ко рту, он закричал снова – и пожиратель душ, оставив павшего ястреба, развернулся и понесся прямо к нему.
Человек на глазах у изумленного Коливара стал на одно колено, поднял арбалет, прицелился и замер. Уж не заворожил ли его икет? Чудовище приблизилось, и человек послал стрелу прямо ему под крыло. Икет завопил. Он не сложил крылья, но стал терять высоту. В точности так, подумал восхищенный Коливар. Сначала надо сбить его, ограничить его движения. Незнакомец, кем бы он ни был, знал, что нужно делать.
Это, если учесть, как давно люди не сражались с икетами, требовало объяснения само по себе.
Икет, не переставая вопить, врезался в землю, забил по ней перебитыми крыльями. Тучи вздымаемого им черного пепла вызвали бы у Коливара кашель, но магистр вовремя повернул ветер прочь от себя. Теперь неведомому стрелку придется напрячь зрение, чтобы разглядеть врага, и он неминуемо подпадет под чары икета. Любопытный намечается бой.
Зная, что опасность все еще велика, Коливар не сводил глаз с воина. Тот шел к икету с копьем. Чары на него как будто не действовали – значит победа уже наполовину за ним. Он, кажется, пел что-то, но Коливар не разбирал слов – должно быть, оберегающие в бою заклинания. Надо будет спросить потом, если воин выживет.
Икет тем временем поднялся в полный рост, наводя страх на противника. Да это никак брачный поединок? Ну конечно. А крик, издаваемый человеком, был брачной песнью. Икет раскрыл змеиную пасть с двумя рядами острых зубов. Воин подошел к нему близко – слишком близко. Он, видно, слыхал об икетах, но не ожидал увидеть такое воочию.
Длинный хвост щелкнул и со страшной силой хлестнул человека сбоку. Сделай воин еще пару шагов, острые пластины на конце хвоста выпустили бы ему все кишки, теперь же он, видимо, отделался переломом ребер. Копье-то он удержал, хорошая выучка, отметил про себя Коливар, – но лежит неподвижно, сознание потерял, должно быть. Или чары икета наконец-то взяли свое.
Икет клацнул зубами, вознамерившись сожрать побежденного, – а человек, ожив внезапно, обеими руками вогнал ему копье в пасть, в самый мозг. Икет взревел и шарахнулся прочь, вырвав копье из рук воина. Поздно: кровь из пасти хлестала рекой, крылья дергались в тщетных попытках спастись. Бьющий куда попало хвост опять зацепил человека, и тот закричал от боли.
Чудовище мало-помалу затихло, стеклянистые крылья обвисли, черные на черном, лишившись всех своих красок. Кровь его залила землю и человека, лежащего рядом.
Настала тишина, и Коливар снова вдохнул полной грудью.
Убедившись, что ястреб все еще жив, он подошел к воину. Тот получил тяжелые, но доступные исцелению раны. Магистр срастил ему кости, поправил ушибленные внутренности, в том числе и одно легкое. Человек молчал, изредка кашляя кровью и очень стараясь сохранить сознание.
Когда его дыхание выровнялось и все пришло в полный порядок, воин сухо усмехнулся и произнес:
– Сказания, однако, не лгут. Коливар помог ему встать.
– Ты впервые увидел такое диво?
– О да. – Воин по привычке отряхнул одежду, всю перемазанную кровью и пеплом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125