Мазур без особой охоты взялся за бутерброд с отечественной ветчиной. Он нисколько не чувствовал себя чужаком, видел, что народец подобрался опытный, приученный с ходу наводить мосты, притираться в сжатые сроки к незнакомым напарникам, - но все равно некая внутренняя зажатость имела место, глупо ожидать другого...
- Причавкивать надо, Шишкодремов, - сказал Кацуба совершенно серьезно. - Ты же стебаная штабная крыса, фаворит, мать твою, тебе положено Причавкивать, а то и рот рукой вытереть...
- Я, во-первых, все же флотский, а во-вторых - питерский, - ответил Шишкодремов столь же серьезно.
- Ну и что? - пожал плечами Кацуба. - Ты поехал в дикие края, там, далеко от столицы, твоя сущность наружу и выпирает... к чему перед туземцами манерничать? Чваниться надо... Ты у нас - одноклеточное, на тебя интеллигенты должны смотреть, как на пустое место...
Шишкодремов молча опустил ресницы и в самом деле пару раз причавкнул с невероятно самодовольным видом.
- Вот-вот, - одобрил Кацуба. - Ладонью пасть вытирать - это и вправду перебор, а если мякотью большого пальца, небрежненько так, - получится самое то... Микушевич, тебя это не касается, ты у нас мужик обстоятельный, из породы жилистых расейских первопроходцев, тебе должна быть присуща этакая крестьянская воспитанность...
- А крошки со стола в ладонь сметать? - поинтересовался Мазур без особой задиристости.
- Не стоит, - сказал Кацуба. - Получится опять-таки перебор... Ты как-никак кандидат наук, не забыл? Не беспокойся, совершенно точно известно, что на собрата по профессии тебя не вынесет, нет там твоих собратьев, слава Аллаху... - Он глянул на часы. - Ерунда осталась, скоро на посадку пойдем...
Микушевич, вопросы есть? Или догадки хотя бы? На физиономии написано, что есть догадки... Валяй, не стесняйся.
- Как агент я вам совершенно не нужен, - сказал Мазур, стараясь тщательно подбирать слова. - Не моя стихия, у вас наверняка есть специалисты... Вася не притворяется, он и в самом деле толковый ныряльщик - чистый ныряльщик, подводного боя не знает. Уж тут-то у меня глаз наметан. Учитывая некоторые детали иных тренировок... В общем, у меня такое впечатление, что Васе предстоит куда-то нырять, а мне предстоит надзирать, чтобы его не обидели.
- Видали, какого я к вам орла присовокупил? - спросил Кацуба так гордо, словно это он раскопал Мазура, губившего таланты где-то в глуши. - Просекает с ходу... Ладно, что тебя томить, старина Микушевич. Примерно так оно и будет обстоять. Если работать все же придется. Есть крохотная, зыбкая вероятность, что мы летим впустую. Могут нам в аэропорту назначения заявить: ребята, прилетели зря, все уладилось и без вас, так что получайте в виде компенсации по осетру и отправляйтесь себе восвояси... Осетры там, говорят, знатные. Сам я не бывал, а ребята летали... Только я, господа и дамы, пессимист по натуре. И плохо верю в такие милости судьбы, А посему заранее настраивайтесь на работу...
Самолет ощутимо клюнул носом, "заснеженная равнина" за иллюминатором качнулась, и пол на мгновение ушел из-под ног.
- Ага, - сказал Кацуба. - На снижение идет. Доедайте, время есть, долго будем с горки катиться... Инструктаж, если что, - в аэропорту.
"Интересные дела, - подумал Мазур, вытирая пальцы носовым платком.Выходит, все остальные тоже представления не имеют, чем им за Полярным кругом предстоит заниматься. Мелочи, но на душе приятнее оказывается, он не новичок, от которого секретят то, что доверено стареньким, он в равном положении с остальными. Сразу видно, что и прочие сидят, как на иголках, вертятся у них на языке вполне закономерные вопросы..."
Уши слегка заложило - самолет пошел вниз еще круче, словно собирался бомбить с пикирования, потом его швырнуло, и снова...
- Пристегнитесь, орлы, - сказал Кацуба. - Тут, бают, сплошные ухабы... - Он пересел поближе к Мазуру и тихонько, чтобы не слышали остальные, поинтересовался:
- Как настроение? Не особенно пессимистическое?
- А почему оно должно быть пессимистическим? - пожал плечами Мазур.
- Ну, мало ли... Вдруг тебе жутко унизительным кажется подчиняться майору...
- Мне всегда жутко унизительным было подчиняться дураку, - сказал Мазур.
- Что, случалось?
- А то нет. Мы в армии, майор, или где?
- Я похож на дурака?
- Что-то не замечал.
- Значит, повоюем, - удовлетворенно сощурился Кацуба. - А может, и воевать не придется - смотря что скажут... Знаешь, полковник, рассказывал мне один деятель, который занимался Китаем... У желтых, видишь ли, слово "кризис" состоит из двух иероглифов: "опасность" и "шанс". Точно тебе говорю, он слово офицера давал, что не шутит. Мне такие аллегории отчего-то нравятся...
Ну, все, - он глянул в иллюминатор, за которым ощутимо потемнело (это самолет нырнул в плотные облака), - нет больше майоров и полковников, настроились на вдумчивую работу...
Облака остались выше, только плавали кое-где редкие мутно-белые клочья.
Внизу, насколько хватало взгляда, тянулись буро-зеленоватые равнины, там и сям бугрившиеся длинными полосами. Ртутно отсверкивали озера - их было много, очень много. И никакого океана Мазур не высмотрел, как ни вертел головой, таращась то в правый иллюминатор, то в левый.
- До Тиксона еще километров сорок катить, - сказал Кацуба, прямо-таки угадав его мысли, - там тебе и все удобства, и работы невпроворот... Если будет работа.
Глава 2
ТАМ, НА МОРЕ-ОКИЯНЕ...
- Облачайтесь, соколы мои, - сказал Кацуба. - Тут хоть и лето, а погоды стоят отнюдь не тропические...
Из кабины вышел летчик, не глядя на них, протопал в хвост и опустил дверь-лесенку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21