..
За спиной послышались шаги. Мазур оторвался от бланка. И подумал:
"Похоже, начались легонькие сложности... А может, это и к лучшему разрядиться в хорошей драке, глядишь, нервишки и придут в норму..."
С первого взгляда было ясно, что эти молодые индивидуумы, числом пятеро, играют здесь роль пресловутых первых парней на деревне, вышедших и себя показать, и начистить чавку залетному чужаку. Везде, в принципе, одно и то же. А если вспомнить юные годы, то и сам Мазур, еще не вставший под флотские штандарты, был не лучше...
Они остановились в двух шагах, похрустывая кожаными куртками, один щелкнул кнопкой скверного выкидного ножика и принялся чистить ногти лезвием, нахально и неторопливо разглядывая Свету. Второй заглянул через плечо Мазура в полузаполненный бланк и громко сообщил третьему:
- Не, Витек, не импортные. Свои. Значит, без переводчика дотумкаемся.
Девушка, вам достопримечательности города не показать? Хорошие у нас достопримечательности, всегда показать готовы...
Мазур спокойно изготовился. Он, конечно, не считал себя спецом в вопросах агентурной разведки, но не надо быть Штирлицем, чтобы определить: стандартная местная шпана. Кацуба еще в самолете прорабатывал этот вариант столкновение с местными - и приказ отдал недвусмысленный: при нужде можно колошматить, особенно не увлекаясь. Особой демаскировки не будет - где написано, что питерские ученые мужи не могут владеть рукопашной? А уж аквалангистам быть крутыми сам бог велел...
Похоже, Кацуба собирался действовать в полном соответствии с собственными указаниями - невозмутимо поблескивая очками, оглядел аборигенов и пропел сквозь зубы с самым вызывающим видом:
Ой, напрасно, тетя, дяде член вы трете, дядя - полный импотент...
В сочетании с его хлипко-очкастым обликом сие выглядело предельным хамством, к тому же самый низкорослый из пятерки был выше Кацубы на голову.
Они, конечно же, мгновенно и слаженно ощетинились, и тот, что с ножом, многозначительно прошипел:
- Бороду давно не выщипывали, интеллигент?
Скрипнул отодвинутый стул - это очаровательная женщина Фаина выпрямилась во весь рост, так что высокая грудь натянула тонкую белую блузку, и, испепелив глазами нахалов, ледяным голосом распорядилась:
- А ну-ка, улетучились дальше, чем я вижу! "Ах, какая женщина! - невольно восхитился Мазур. - Веришь, что все правда - и насчет коня на скаку, и насчет горящей избы..." Он был готов к бою, но, к некоторому его удивлению, пятерка моментально увяла, сникла и поскучнела, словно выпустили воздух из туго надутых шариков. Без единого слова они, принужденно улыбаясь, начали отступать, один протянул примирительно:
- Фая, да мы ж балуемся...
- Я тебе побалуюсь! - цыкнула Фаина. - Чтоб я вас тут неделю не видела! И в кабаке тоже!
Проводила взглядом уныло потянувшуюся к выходу пятерку, гордо - и совершенно без нужды - одернула блузку, садясь, улыбнулась Мазуру:
- Шляются тут, сопляки...
- Решительная вы женщина, - сказал он, отметив, кстати, отсутствие обручального кольца.
- Будешь тут... Не беспокойтесь, не тронут. Головы мигом пооткручиваю, если что, скажите.
- Ну, да мы уж сами... - заявил Кацуба. Фаина оглядела его с ног до головы, по глазам видно было, что всецело и полностью верит в неподдельность Кацубовой личины. Однако удержалась от реплик в адрес недотепы-интеллигента (показав тем наличие такта), улыбнулась Мазуру:
- Правда, не беспокойтесь. В ресторане отираются, сопляки, на иностранок глазеют, ну да мы их за шкирку держать умеем...
- Да уж, вы подержите...
- Испугались?
- А то, - сказал Мазур. - Всю жизнь решительных женщин боялся.
- Оно и видно, уж такой вы пугливый - спасу нет...
Все шло по накатанной - извечная игра по нехитрым правилам, освященным, пожалуй, веками. В другое время и при другом раскладе можно было предсказать все наперед, но теперь в свои права властно вступила закулисная реальность Кацуба, подтолкнув его локтем в бок, сказал:
- Микушевич, ты бумажки-то заполняй, а то мы еще водки не пили...
Фаина покосилась на него вовсе уж неприязненно, раз и навсегда наклеив этикетку. Кокетливо-сожалеючи улыбнулась Мазуру и, собрав бланки, тоном радушной хозяйки сообщила:
- Ресторан у нас вон там, часов в шесть откроется. Буфет на вашем этаже, на втором. С кипятильниками не балуйтесь - везде старая проводка, еще пожар устроите.... Горничную попросите, чай вскипятит. Сейчас иностранец пошел косяком, так что мы обслуживание на высоте держать стараемся... По городу вечером не шатайтесь - народ злой, от безделья и безнадежности водкой лечится, поколотить могут, - покосилась на Кацубу. - И в постели не курите, мало ли...
Они подхватили пожитки и повлеклись на второй этаж, шагали по гулкому темноватому коридору, как привидения в готическом замке. Тишина стояла гробовая, благодаря толстенным стенам и толстенным дверям из натурального дерева, из номеров не доносилось ни звука, и гостиница казалась вымершей.
- Ну, всем полчаса на оправку и обустройство, - распорядился Кацуба, помахивая здоровенным старомодным ключом от номера. - Мы пока с Гошей потолкуем о предстоящих свершениях, а потом, по русскому обычаю, сходим на разведку в смысле насчет водки. Когда еще кораблик придет...
Мазур закрыл за собой дверь, но запирать ее не стал, помня инструкции следовало ожидать скорого визита Светы. Поставил сумку и пошел обживаться.
Номер с высоченными потолками и полукруглыми в верхней части окнами оказался двухкомнатным - спальня и гостиная. Вся мебель была массивная, не менявшаяся, должно быть, со времен торжественного открытия отеля, но ничуть не разболтанная - в прежние годы умели работать на совесть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21