Способен ли кто-нибудь выстоять с останками разбитой армии против Псов Хаоса? В этом Нездешний сомневался... но искра надежды все-таки тлела в его душе. Эгель самый выдающийся дренайский полководец своего времени, пусть неотесаный, зато надежный, сторонник строгой дисциплины, не в пример тем придворным, которых король Ниаллад имел обыкновение ставить во главе своих войск. Эгель — северянин, и его простота порой граничит с грубостью, но он умеет вести за собой людей. Нездешний видел его однажды на параде в Дренане, и Эгель показался ему вепрем среди газелей. Теперь этот вепрь затаился в Скултике.Остается надеяться, что Эгель продержится там хотя бы до тех пор, пока Нездешний не доставит туда женщину с детьми. Если, конечно, сможет их доставить.
Днем Нездешний подстрелил мелкого оленя. Отрезав лучшие куски, он подвесил тушу на дерево и отнес мясо в пещеру. Уже темнело, но священник все еще спал. Даниаль развела огонь, а Нездешний соорудил нехитрый вертел для оленины. Дети собрались у костра, глядя жадными глазенками, как капает в огонь сало, — они успели сильно проголодаться.Сняв мясо с вертела, Нездешний положил его остывать на плоский камень, а потом отрезал по куску детям и Даниаль.— Жестковато, — пожаловалась она.— Олень заметил меня в тот миг, когда я выстрелил. И напрягся, чтобы убежать.— Ну ничего — все равно вкусно.— А почему Дардалион все спит да спит? — спросила Мириэль, улыбнувшись Нездешнему и склонив голову набок так, что длинные волосы упали на лицо.— Он очень устал после драки с человеком, которого ты видела.— Он его на куски изрубил, — сказала девочка.— Уверена, что так он и сделал, — ответила Даниаль. — Но дети не должны выдумывать, особенно такие страшные истории. Ты напугаешь свою сестренку.— Мы сами видели, — заявила Крилла, и Мириэль согласно кивнула. — Когда ты сидел около Дардалиона, мы закрыли глаза и стали смотреть. Он был весь серебряный, с блестящим мечом в руке — он догнал злого человека и порубил его на кусочки. И он смеялся!— А ну-ка, закрой глаза и скажи мне, что ты видишь, — сказал Нездешний, — Где? — спросила Мириэль.— Там, снаружи.Девочка закрыла глаза и сказала:— Там ничего нет.— Иди дальше по тропе, мимо большого дуба. Что ты видишь теперь?— Ничего, только деревья и ручеек. Ой!— Что там?— Двое волков. Они скачут под деревом, как будто пляшут.— Подойди поближе.— Волки съедят меня, — возразила Мириэль.— Не съедят — я ведь с тобой. Они тебя даже не увидят. Подойди.— На дереве висит маленький олешка — это его они хотят достать.— Молодец. Теперь вернись назад и открой глазки.Мириэль сделала, как он сказал, зевнула и заявила:— Я устала.— Я верю. Только расскажи мне на ночь еще раз про Дардалиона и того человека.— Расскажи ты, Крилла. Ты лучше умеешь.— Так вот, — начала Крилла, — злой человек со стрелой в глазу схватил Мириэль и меня. Он сделал нам больно. Потом пришел Дардалион, и он отпустил нас. У него в руке появился большой меч. А мы убежали, да, Мириэль? Мы спали у тебя на коленях, Нездешний, — там было не страшно. Злой человек все время ранил Дардалиона, и Дардалион летел очень быстро. Мы не смогли его догнать. А потом, когда ты и Даниаль его держали, мы увидели его опять. Он стал очень высоким, на нем появились серебряные доспехи, а одежда вся вспыхнула и сгорела. В руке у него оказался меч, и он засмеялся. У злого человека меч был черный, и он сломался — да, Мириэль? Тогда злой упал на колени и заплакал. Дардалион отрубил ему руки и ноги, и он исчез. А Дардалион засмеялся еще громче и вернулся домой, в свое тело. Теперь все хорошо.— Да, теперь все хорошо, — подтвердил Нездешний. — И мне кажется, что вам пора спать. Ты тоже устал, Кулас?Мальчик угрюмо кивнул.— Что это с тобой?— Ничего.— Скажи мне.— Нет.— Он злится, что не умеет летать, как мы, — хихикнула Мириэль.— Ничего я не злюсь, — буркнул Кулас. — А вы все врете, вот что.— Послушай, Кулас, — сказал Нездешний, — я тоже не умею летать, но меня это не задевает. Перестанем-ка спорить и ляжем спать. Завтра у нас будет длинный день.Дети улеглись рядышком у дальней стены, а Даниаль подсела к Нездешнему.— Ты думаешь, они говорят правду?— Да. Мириэль увидела, где я спрятал оленя.— Значит, Дардалион убил своего врага?— Похоже, что так.— Мне как-то не по себе — не знаю почему.— Это был злой дух. Что же священнику было делать — благословить его, что ли?— Ну почему ты всегда говоришь такие гадости, Нездешний?— Как хочу, так и говорю.— Не много же у тебя, наверное, друзей, в таком случае.— У меня их вовсе нет.— И тебе от этого одиноко?— Нет. Это помогает мне выжить.— Веселая же у тебя жизнь! Удивляюсь, как ты еще стихов не пишешь.— Ну чего ты злишься? Тебе-то что за дело?— Ты вошел в нашу жизнь — и останешься в нашей памяти, пока мы живы. Я, по правде сказать, предпочла бы другого спасителя.— Ну как же — мне случалось видеть представления на площадях. У героя там непременно золотые волосы и белый плащ. Я, женщина, не герой — просто священник поймал меня в свою паутину. Ты полагаешь, он осквернил себя? Я тоже. Вся разница в том, что моя тьма спасла его, а его свет меня доконает.— Кончите вы когда-нибудь лаяться или нет? — спросил Дардалион, садясь и потягиваясь. Даниаль бросилась к нему.— Как ты себя чувствуешь?— Как голодный волк. — Он отбросил одеяло, наколол на вертел пару ломтей оленины, пристроил его над костром и подбросил дров в угасающий огонь.Нездешний ничего не сказал, но печаль опустилась на него как темный плащ. Глава 4 Нездешний проснулся первым и вышел из пещеры. Сняв рубашку и штаны, он вошел в ледяной ручей, лег на спину и подставил свое тело струям потока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13