Ты ешь за двоих. Сыну нужна пища, Ворна. Ты ведь не хочешь больного ребенка или калеку, вроде Риамфады?
Сердце немедленно наполнил ужас.
– Угрожаешь?
– Нет, конечно. Меня не интересует твой ребенок. Ешь овсянку.
Бывшая колдунья снова пододвинула к себе миску. Закончив есть, подкинула еще полено в очаг и принялась смотреть на пламя. Она не представляла, чего на самом деле хочет Морригу, но знала, что сиды не говорят ничего раньше времени. В комнате было тихо, только потрескивали горящие дрова, и иногда ворон встряхивал перьями. Ворна бросила взгляд на Морригу. Казалось, старуха уснула. Через некоторое время женщина была не в силах выносить неизвестность.
– Зачем ты пришла на самом деле? – спросила она.
– Сомневаюсь, что ты поверишь, – ответила Морригу. – Я думала, что тебе не захочется быть одной, когда в дверь постучит вестник.
– Какой вестник?
– Паромщик с юга. Он скоро придет. Ступай к двери. Увидишь, как он переходит первый мост.
Ворна встала и пересекла комнату. Когда она распахнула Дверь, то увидела человека, освещенного светом луны. Он шел с опущенной головой, словно его тяготила некая ноша. Он приостановился на третьем мосту, заметив в дверях Ворну, потом медленно направился к ней. Бывшая колдунья вышла ему навстречу.
– Меня зовут Каласайн.
– Я знаю, кто ты, паромщик. Я принимала роды у твоей жены.
– Да, в самом деле. – Старик нервно облизнул губы. Он не смотрел – не мог смотреть – ей в глаза. – Ваш… твой муж Бануин… пересекал реку три месяца назад. Мой сын… – Он замолчал, потом глубоко вздохнул, и слова полились потоком. – Мой сын вор. Он украл у Иноземца одну вещь. Я нашел ее только три дня назад. Не знал, что делать. Я хотел дождаться Бануина. А потом…
– Уже поздно и я устала, – сказала Ворна. – Говори, что должен.
Каласайн развязал мешочек на боку и вытащил застежку для плаща. В лунном свете блеснул синий опал.
– Сенекаль вытащил это из седельной сумки Бануина. – Он протянул брошь Ворне.
Та прислонилась к двери, и ее лицо посерело. Каласайн едва успел подхватить женщину на руки – она потеряла сознание. Он отнес ее в кресло у очага. Ворна открыла глаза и по щекам заструились слезы. Паромщик опустился рядом.
– Ты больна?
– Твой сын… убил моего мужа.
– Нет, нет. Он только украл брошь. Бануин уехал с Коннаваром. Клянусь.
– Уходи. Оставь меня, – плакала Ворна, отворачиваясь. Каласайн поднялся на ноги. Ему почудилось, что птица захлопала крыльями, и он обернулся. Комната была пуста.
– Простите, госпожа…
Он постоял, ожидая ответа. Не дождавшись, вышел в ночь, плотно закрыв за собой дверь.
– Мне жаль, что так вышло, – сказала Морригу.
– Убирайся и оставь меня в покое, – ответила Ворна.
– У меня есть дар для тебя, – вздохнула Морригу. – Как только я уйду, к тебе вернется магическая сила, которая исчезнет с рассветом.
– Я не хочу, – сказала бывшая колдунья, выпрямившись. Стул напротив был пуст.
Оставшись одна, Ворна опустилась в кресло и разрыдалась.
Ее волос снова коснулся ветерок, и на этот раз она поняла, кто это. Женщина устроилась поудобнее, и душа ее ненадолго оставила тело. Рядом стояла сияющая фигура Бануина.
– Я вернулся, – сказал он.

Глава 9

Валанус нежился в бассейне с горячей ароматной водой, с удовлетворением рассматривая новую баню, ее мраморные колонны и деревянные скамьи в украшенных богатой резьбой нишах. Воплощение элегантности и стиля. Этого зрелища ему не хватало все время пребывания в варварских землях. Он погрузился под воду почти целиком, потом умылся, провел руками по коротко остриженным светлым волосам и, закрыв глаза, представил, что вернулся в Каменный Город.
Приятное состояние мира и покоя было прервано какими-то звуками, доносившимися от входа. Валанус сел и бросил взгляд на обрамленный мрамором портал двери. Там стояли трое кельтонских вождей. Офицер Каменного Города с трудом подавил улыбку, видя, как слуга пытается уговорить их войти и снять одежду. Да, проще научить обезьяну играть на флейте, подумал Валанус, чем объяснить варварам преимущества цивилизованной жизни. Окунув голову в теплую воду, он перевернулся на живот и поплыл на другую сторону бассейна, туда, где стояли трое кельтонов.
– Это было приглашение, Остаран, – сообщил Валанус, – не приказ. Вы не обязаны мыться. Некоторые из вашего народа, я так понимаю, боятся теплой воды.
Остаран холодно улыбнулся, потом снял рубашку, штаны и сапоги и отдал их слуге. Тот с опаской посмотрел на них с расстояния вытянутой руки, словно опасаясь, что одежда укусит его, а потом положил на ближайшую полку. Остаран сел на край бассейна, окунул ноги в воду. Двое спутников мрачно смотрели на него. Он глубоко вдохнул теплый воздух.
– Пахнет лавандой, – сообщил гат и опустился в воду. Там он умылся, провел руками по светлым висячим усам. Распустив две косы, нырнул.
– Не так уж это и страшно? – спросил Валанус, когда он вынырнул. Потом глянул на других и осклабился. – Куда отважился пойти гат, неужели остры не посмеют отправиться?
– Не обязательно, – заявил могучий воин с рыжей бородой, раздвоенной на конце. – Слышал я о гате, который на спор засунул голову корове в задницу. Волосы у него потом были зеленые. Не знаю ни одного остра, который последовал бы его примеру.
Сказав так, он глянул на спутника, и они вышли из бани. Валанус повернулся к улыбающемуся Остарану.
– Ты всегда так реагируешь на оскорбления?
– Он не оскорблял меня, а издевался над тобой.
Валанус потребовал мыло. Слуга принес склянку. Офицер Каменного Города вылил ее содержимое на руку, потом взбил пену в волосах. Нырнув, ополоснул их и снова встал на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122