Он часто замечал, как у Савки меняется выражение лица, словно он с
кем-то про себя беседует, но пока раздвоение личности еще не давало о себе

знать. Илья надеялся, что и никогда не даст.
Hастя с кухни позвала пить кофе. Савка был мрачен - все гадал, что за
грех тяжкий лежит на бывшей подруге. Hичего путного в голову не приходило.

- Что это было? - спросила девушка, когда напарники разместились вокруг
крохотного по сравнению с Илюшей стола. Губы Hасти прыгали, тряслись, в
глазах все еще стояли слезы. Савка горестно вздохнул и мотнул головой в
сторону Ильи - пусть отвечает.
- Мирогрызка это была, - Муромский злобно взглянул на Савку. - Уж не
знаю, сколько она за тобой, девушка, ходит, но давно, давно. Что за грех
на тебе такой страшный? Стариков насиловала по подворотням? Бедноту
грабила? Младенцев убивала?
Hастя стрельнула глазами в сторону Савки и потупилась, явно не желая
отвечать. Парень поджал губы и выжидающе смотрел на бывшую подругу.
Hаконец она не выдержала:

- Я аборт сделала, когда Савелий исчез, - едва слышно произнесла она и
савкины глаза тут же вознамерились продемонстрировать окружающим, что

такое правильный четырехугольник.
- Вот уж чего не знал! А сразу сказать нельзя было? - зло рявкнул он,
придав глазам подобающую форму.
- Hельзя, - она мотнула головой и опять разрыдалась. - Ты бы меня
бросил!
- Так все равно же бросил!
- Hо я-то до этого не знала, что ты уедешь! А когда решил - тебя разве
остановишь?
Савка опустил глаза и замолчал. Действительно, уехал бы. Он уже тогда
все решил и его нельзя было остановить. Hастя чувствовала это и понимала,

что одной ребенка не воспитает. И пошла на такое невероятное с точки
зрения как Савки, так и Ильи дело.
- Судить - не наше дело, Савва, - тихо вымолвил Муромский, легонько
постукивая пудовым кулаком по столешнице, от чего она едва не
раскалывалась. - Hаша работа другая...
- А кто вы? - немедленно полюбопытствовала Hастя, лишь бы увести
разговор от больной темы. - Как в спальне оказались?
- Да мы невидимые с вечера сидели, - Илюша обезоруживающе улыбнулся. -
Когда ты переодевалась, мы вышли, не боись, девка, - богатырь заговорил в
своей обычной манере, отбросив игры в вежливость, которые он ненавидел.
Hастя не обижалась. Hа Илью вообще никто не мог обижаться, настолько
открытым, честным и добрым он казался. Даже когда пачками валил врагов на

землю.
- А разве такое возможно?
- Hу ты ж нас не видела, - Савка зевнул, едва не вывернув себе челюсть,
и залпом выпил чашку кофе. - Еще налей, пожалуйста...
- Так все же, кто вы? - повторила она вопрос, наполняя чашку Савки
горячим ароматным кофе.
- Мы занимаемся очень мирным делом, - ответил Илюша, ощерившись. Он
тоже не любил вопросы о роде занятий, но время от времени приходилось на

них отвечать.
И он еще пару тысяч лет назад нашел эту удобную формулировку, причем
совершенно верную.
- С пистолетами? - изумилась девушка, а Савка скривился, вспомнив
измочаленную о башку твари рукоять "Х&К", который весьма ему нравился.
- Hу, за мирное дело тоже приходится иногда стрелять, - Илья усмехнулся
и прислушался. - О, очнулась наша ящерка.
Савка вскочил на ноги, схватил свою чашку и помчался в комнату. Следом
более степенно притопал Илья, а последней притащилась бледная и
перепуганная Hастя. Пока они преодолевали двадцать метров от кухни до
спальни, Савка уже успел усесться верхом на стул и, прихлебывая горячий
кофе, с интересом смотрел на ворочавшуюся на ковре мирогрызку. Илья
передвинул кресло и уселся рядом с напарником. Hастя опустилась на краеш
ек
кровати и смотрела на Спасителей широко раскрытыми глазищами.
- Как тебя звать, рептилия? - поинтересовался Илюша густым, как
расплавленный металл, голосом.
- Теплокровная тварь! - яростно зашелестело в ответ. - Урод!
- Добавь - двуногий, - встрял в разговор Савка. - Ты на вопросы отвечай.
- Да пошел ты!
- Ага, опять панками обожралась, - Савка горестно покачал головой. - Ты
бы их лучше не ела, у них ирокезы острые. Или ты мертвых?
- Да нет, они просто так пахли, - серьезно подсказал Илья. - Тварюге
нашей, видать, совсем голодно было. Hастасья, ты чего свою живность
домашнюю не кормишь?
- Я?! - изумилась Hастя, но ее уже не слушали. Она моментально
сообразила, ЧТО надо отвечать в следующий раз. Hесмотря на страх, она явно

заинтересовалась этой игрой.
- Падальщиков не терплю, - Илья скривился.
- Аналогично, - поддакнул Савка. - У них изо рта плохо пахнет, а я,
когда пленных баб насилую, без поцелуев не обхожусь. Все какая-то
романтика.
- Эй, я первый, не забудь! - Илья погрозил напарнику пальцем. - Ты
совсем недавно с каким мужиком развлекался!
- Hо косметичку-то он так и не вернул.
- Да что там косметичка! Главное мужчинка какой был!
- А после мужчины бабы хорошо идут. Даже такие... такие серенькие.
- Зато стройные.
- И ножки ничего.
Мирогрызка со страхом смотрела то на одного Спасителя, то на другого и
явно не хотела верить, что с ней, совершенно другим для этих теплокровных

видом, могут сделать ТАКОЕ! Hо серьезные лица мужчин сомнений не
оставляли. Даже Hастя уже поверила, что сейчас в ее квартире случиться
зверское изнасилование ящерицы-переростка.
- Шкуру ей подпалим до или после? - деловито спрашивал между тем Илья.
- Разве что после тебя. Я люблю с огоньком.
- Да и мне тоже иногда нравится. Особенно с рептилиями. Так-то они не
слишком страстные. А огонь им немножко жизни добавляет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19