его происхождение корректировалось близостью к простому народу, она повела его творчество в правильном направлении, дав ему фольклор, то есть народную основу. Наконец, назвав няню близкой ему по духу, делали вывод: он выражал ее интересы, которые символизировали интересы всего русского народа. Посланец народа, няня становится символом всей России, великим сыном которой является поэт в"--1.
Независимые голоса некоторых западных пушкинистов давно звучали скептически. Набоков писал: "Она грандиозная фаворитка народолюбцев-пушкинистов. Воздействие ее сказок на Пушкина преувеличивается с невероятным энтузиазмом. Сомнительно, что Пушкин когда-либо читал ей "Евгения Онегина", как утверждают некоторые комментаторы и иллюстраторы". "Советские критики, которым должно преувеличивать обязательные симпатии Пушкина к "широким массам", -- пишут Ричардс и Кокрелл, -- естественно, придали особую важность Арине Родионовне и ее роли в становлении поэта, иногда до такой степени, что она выглядит держащей на своих хилых плечах чуть ли не весь пушкинский патриотизм". Еще жестче роль няни сформулировал Джон Бейли: "Представитель народа, канонизированный в житии святого Пушкина".
Читая советские работы, думаешь, что подобный подход нельзя назвать иначе, как оглуплением Пушкина и сущности литературного процесса вообще. Один из самых умных людей в истории России, который с детства начал постигать сокровища мировой литературы, который учился в лучшем учебном заведении империи и всю жизнь близко общался с выдающимися писателями, философами, политиками, -- этот гениальный интеллигент знакомился с языком, фольклором и даже со всем народом посредством старушки, которая не могла запомнить двух букв, чтобы написать слово "няня".
Известно, что у Пушкина "био" автора и лирическое "я" героев часто близки, почти слиты. Но это все же не одно и то же. Литературный миф об идеальной няне, как и во многих других случаях (жена поэта -- Мадонна Наталья Николаевна, благородные бандиты Пугачев и Дубровский, Петр Великий -- кумир на бронзовом коне), зачал он. За ним продолжили дело первые пушкинисты. Романтизированная няня первого поэта России вошла в литературу. Затем литературная героиня вернулась обратно в жизнь, постепенно потеснила в биографии поэта других нянь, бабушку, мать поэта, всех его крепостных и, в конечном счете, представляет теперь в пушкинистике едва ли не весь русский народ.
Как Пушкин, по Аполлону Григорьеву, "это наше все", так няня в биографиях поэта стала для Пушкина все, заменила ему семью, а периодами друзей и общество. Зимой, сообщает пушкинист, няня заменяла даже печку: "В Михайловском доме морозным зимним вечером... его согревает лишь любовь няни". Хотя советской власти уже нет, правильная с точки зрения официальной мифологии няня заполняет не только массовую литературу о Пушкине, но и, за редким исключением, исследования. Круг замкнулся: литературный образ стал биографическим, великая няня -- важной частью мифологизации великого народного поэта -- национальной святыни.
В доказательство влияния, роли, важности няни приводится позднее стихотворение "Вновь я посетил " (1835):
Вот опальный домик,
Где жил я с бедной нянею моей.
Уже старушки нет -- уж за стеною
Не слышу я шагов ее тяжелых,
Ни кропотливого ее дозора.
За этими строками следует продолжение, которое служит наиболее важным аргументом защитников няни:
Не буду вечером под шумом бури
Внимать ее рассказам, затверженным
Сыздетства мной -- но все приятным сердцу,
Как песни давние или страницы
Любимой старой книги, в коих знаем,
Какое слово где стоит. Бывало,
Ее простые речи и советы,
И полные любови укоризны
Усталое мне сердце ободряли
Отрадой тихой...
"Какие еще нужны доказательства и характеристика той роли, которую сыграла неграмотная Арина Родионовна в жизни великого поэта? -- эмоционально вопрошает литературовед. -- И не дал ли сам Пушкин ответ тем мемуаристам, которые говорили о "преувеличениях""? Пушкин действительно дал ответ пушкинистам: он сам вычеркнул эти строки.
Поэтические свидетельства используются в качестве документальных, а в них няня -- образ. Он-то и выполняет историческую роль, которую сыграла неграмотная Арина Родионовна. Проще говоря, няня рассказывала Пушкину сказки, а его биографы стали сочинять сказки о няне. И чем больше восхваляли няню, тем явственней становилось то, чего авторы вовсе не хотели делать: оглуплялся Пушкин, художественный уровень произведений которого якобы оценивался доброй, но безграмотной прислугой. К тому же становилось ясно, что остальное "широкое народное окружение" поэта не играло роли, коль скоро только одна няня оказалась гениальной. Народ безмолвствовал.
Наглядная мифология
17 февраля 1918 года разоряют и сжигают Тригорское; 19 февраля грабят и затем поджигают Михайловское, или, как написано в советском путеводителе, "после Великой Октябрьской социалистической революции в пушкинские места пришел настоящий, заботливый хозяин -- народ". "Издалека увидела, -- пишет свидетельница, -- как двое мужиков и баба вывозят кирпич и железо с обуглившихся развалин дома-музея... Нашла в снегу осколки бюста, куски разбитой топорами мраморной доски от старого бильярда. Взяла на память страдальческий висок разбитой вдребезги его посмертной маски".
Флигель, где жила Арина Родионовна, был, якобы, реставрирован в 1920 году красноармейцами, во что верится с трудом. "Я вызвал начальника саперной роты Турчанинова, -- вспоминает начальник штаба отдельной башкирской бригады Красной армии, -- и дал приказ:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12