Издавая крики, что-то вроде «Юх! Юх! Юх!», оно пританцовывало перед нами, и вдруг со всего леса полезли огромные обезьянолюди, все ухающие «Юх! Юх! Юх!», все переминающиеся с ноги на ногу, все заряжающие луки стрелами. Ситуация становилась весьма деликатной, и у меня мелькнула мысль: а не конец ли это? Я попытался обратиться с дружеской речью на языке максуби, но они не обратили на это никакого внимания. Похоже, человеческая речь были выше их понимания.
Существо напротив нас прекратило свой танец, несколько мгновений стояло совершенно неподвижно, а затем принялось натягивать тетиву, пока она не оказалась на уровне его уха — тем временем заостренный наконечник его шестифутовой стрелы гулял на высоте моей груди, Я посмотрел прямо в его свинячие глазки, полуприкрытые чудовищными надбровными дугами, и понял, что еще какое-то время он не выстрелит. Так же медленно, как и поднимал, он опустил свой лук, исполнил еще один, не столь живой танец, издал еще одно «Юх! Юх! Юх!». Он снова навел на меня стрелу и натянул тетиву, и я понял, что и на этот раз он не выстрелит. Он опять опустил лук и еще сплясал. Но когда он поднял лук в третий раз и направил стрелу мне на грудь, я понял, что на этот раз он решил заняться делом, и, не мешкая, рванул с бедра маузер. Это большая, довольно неуклюжая штука и калибр ее представляются неуместными в лесу, но я приобрел именно эту модель, так как, если пристегнуть к рукоятке пистолета деревянную кобуру, сооружение превращается в самый настоящий карабин, только гораздо более удобный и легкий, чем обычная винтовка. Заряжается он патронами 38-го калибра, которые производят страшный грохот, совершенно несоразмерный с их величиной. Я не стал наводить пистолет на придурка вместо этого я нажал на курок, и пуля ударилась в землю у его ног. Эффект был поразительный и мгновенный.
На лице обезьяночеловека появилось выражение полнейшего недоумения, маленькие глазки едва не выскочили из орбит. Он бросил лук и стрелу и с проворством кошки спрятался за дерево. И тут а нас полетели стрелы. Мы несколько раз выстрелили по кустам, надеясь, что звуки выстрелов испугают дикарей и они отнесутся и нам более доброжелательно, но они были настроены против нас, и, не желая никому причинять вреда, расценивая ситуацию как безнадежную, мы перестали стрелять и ретировались по тропе, пока деревня не скрылась из вида. Никто нас не преследовал, но еще долго, двигаясь на север, мы слышали шум в деревне и слабые крики «Юх! Юх! Юх!».
Максуби называли этих существ «марикокси». Обитали они на северо-востоке этого района. Утверждалось, что в восточной части живут также низкорослые, покрытые шерстью темнокожие люди, являющиеся настоящими каннибалами — они охотились на людей, убивали их и использовали а качестве пищи, поджаривая тела своих жертв на бамбуковых вертелах. Максуби считали их совершенно презренными существами, уровня дорожной грязи. Во время последней экспедиции полковнику Фосетту рассказывали об «обезьянолюдях», которые живут в норах — они также покрыты шерстью, ведут ночной образ жизни; в прилегающих районах их называют «мор сего» или «люди — летучие мыши». Испаноязычное население называет их «кабельюдо», или «волосатые люди», а несколько общин живущих здесь американцев — «татус», или «броненосцы», поскольку они обитают в норах так же, как и эти животные. Фосетт также пишет, что лесные индейцы рассказывали ему, будто морсего великолепно ориентируются по запаху — даже индейцы, эти прирожденные охотники, считали, что у морсего есть «шестое чувство»!
Истинное значение этих наблюдений и информации, которая в них содержится, на первый взгляд могут показаться не вполне очевидными. Они настолько «невероятные» при чтении вне контекста, что, когда их начинает анализировать человек, не искушенный в антропологии и этнографии, человек, который никогда не подозревал о возможности существования современных первобытных людей (или «обезьянолюдей», как их принято называть), эти важные детали вполне могут ускользнуть от его внимания.
Средний слушатель лекций о путешествиях, во время которых демонстрируются диапозитиаы и любительские фильмы, и даже попадающиеся среди таких слушателей более образованные люди, по-настоящему преданные науке, — даже они могут пройти мимо важнейших фактов и наблюдений Истинный уровень аналитических способностей среднего, достаточно хорошо образованного человека в областях, находящихся вне сферы его специализации, гораздо ниже, чем принято считать. Даже очень опытные специалисты со стажем могут не обратить внимания на значение заявлений в областях, которыми они не занимаются — при этом заявления действительно могут оказаться полнейшей чушью, но могут быть и поистине бесценными.
В то же самое время существует вполне оправданная позиция профессионала в данной области знаний, оправданная по крайней мере частично. Это естественный скептицизм, переходящий в полное отрицание значительности конкретного заявления. Я не нашел каких-либо опубликованных комментариев на приведенные мной фрагменты дневников Фосетта.
Это может означать только один из двух возможных вариантов, Либо ни один антрополог или специалист в этой области никогда не читал эти страницы, либо — если всетаки читал — не обратил на них внимания или счел настолько вопиющими, что принял за откровенную фальшивку. Неспециалисты, такие, как рецензенты книги, газетчики, писатели «науч-попа» и другие, либо пропустили этот материал полностью, не сумев понять и оценить его значения, и потому, не сумев принять его, решили «не связываться» либо отнеслись к нему как к вымыслу, не заслуживающему даже комментария.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70