ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Тот опять стремительно посерел. Однако настырным оказался и не из самой трусливой десятки. Короче, договорились. За срочную, неурочную консультацию и моральные издержки – двойная плата. Согласен – «отзвени», а если нет – так мы в кабак пошли.
Юмористом покойный ильт был. Из тех, кто черный юмор любит. И только так шутит. А как другим после таких приколов жить, ему по фигу. Вот подколол он мужика… Чуть ниже – и мужиком тому не быть, а чуть выше – не жить. И осколок в ране оставил, скорее всего. Если за пять сезонов она зарасти не смогла. А лекари, к которым черный потом ходил, не очень в такую рану хотят соваться. Опасаются здесь брюхо с помощью ножа лечить. Да и поди найди там осколочек без рентгена. Я и сам не сразу нашел. Если б не знал, что он должен быть, фиг бы чего обнаружил. Чуть больше ногтя он оказался. И не железо – стекло. А я с металлом привык работать. Пока приловчился, пока сообразил что к чему, всю ненормативную вспомнил.
– Это же ильты, господин. Они железа не любят, – тоном эксперта сообщил Малек.
Блин, раньше сказать не мог!
– Ты лучше дверь придержи. А то зайдет кто-нибудь… помешает.
И застанет Лёху Серого на коленях и в очень интимной позе. А рядом мужика со спущенными штанами. И кто поверит, что идет процесс лечения?..
– Господин, кто станет заходить? Пока мы здесь, никто не…
– А если кто-то «да», то мы его Кранту скормим. Так, что ли?
– Как прикажешь, нутер. – На полном серьезе, кстати, сообщил. Кормить нортора надо регулярно, тогда и он шутки станет понимать. Может быть.
Хорошо, хоть у Малька проблем с юмором нету. Пошел и дверь на засов закрыл.
А хозяин лавки прям очень обрадовался, когда я про операцию заговорил. Серо-буро-пятнистым стал. И заблеял чего-то. Типа, может, само рассосется, если травок каких попить? Или, может, так оставить?..
– Можно и оставить. Вот только как ты с больным брюхом на бабу лазишь?
– А я… – Мужик вздохнул и засмотрелся на шкаф с оружием. И чего нового он там увидел?
– Что, никак? Совсем никак за пять сезонов?!
Еще один вздох.
Честно говоря, такому воздержанию можно только посочувствовать.
– Ну, мужик, ты и влип. А жена чего говорит?
– Плачет. И первая плачет. И вторая. Просят третью взять, если я ими не доволен.
– Да хоть десятую бери! Но пока в тебе осколок, на баб только смотреть можно. Да и то, не сильно напрягаясь.
Еще раз приложил ладонь к его животу. Закрыл глаза, всмотрелся. Сначала канал различил, по которому осколок в глубь тела уходит, потом и сам осколок. Если оставить как есть, то еще пару сезонов мужик поживет. Может быть. А потом лавка достанется другому хозяину.
– Кстати, у тебя дети есть?
Оказалось, трое. И ни одного пацана из всего выводка.
Ну обрисовал черному его «счастливое» будущее. Радости на его морде не заметил. В таком же мрачном состоянии он закрепил на себе штаны. В таком же – расплатился со мной. Но доброго Пути пожелать не забыл. А как же! Вежливость прежде всего!
Упрашивать и уговаривать мужика на операцию я не стал. Не моя это забота. Хочет жить – ради бога! Сделаю в лучшем виде. Нет – это его выбор.
Уже возле двери я остановился:
– Знаешь, то, чем не пользуются, – отмирает.
– Как?!
– А вот так. Было – и нету. Это я тебе как врач говорю.
– Подожди, Многодобрый. Не уходи.
И хозяин лавки стал ощупывать то, чем наградила его природа. В данном, конкретном, случае природа не поскупилась.
– Скажи, Многодобрый, сколько стоит твое лечение?
Оказалось, бог, в которого верит черный, не берет на службу баб и скопцов.
Операцию решили делать в этот же вечер. Очень уж торопился мужик. Боялся, наверно, что его сокровище возьмет и отвалится. Ведь столько времени он им не пользовался. Да и у меня на завтра другие планы имелись. И совсем в другом месте.
Пока я готовил инструменты и анестезию, Алми сказочку про ильтов говорил. (Назвал мужик таки свое имя. Вернее, прозвище. Ну имя мне его нужно, как спящему снотворное.) Болтал Алми, не замолкая. На нервной почве, наверно. Хорошо, хоть в обморок не грохнулся, когда я свои инструменты достал. Только посерел немного. Ильту, конечно, огромное спасибо и благодарность перед строем, но сегодня я проверенными инструментами решил работать. Привычными.
Ильты считаются не только лучшими бойцами, но и лучшими хирургами этого мира. Редко один ильт два таланта имеет. И лекаря, и бойца. Но иногда чудеса случаются. И тогда этот «военно-полевой» хирург, говорят, может все. Кроме колдовской стрелы, понятно.
– А господин и колдовскую стрелу может вынуть, – радостно оскалился Малек.
Мужик резко замолк. Минуту молчит. А то и две.
– Многодобрый, а заклинание на здоровье ты знаешь?
И черные пальцы опять стали оглаживать штаны. Пониже раны.
– Для тебя, уважаемый Алми, я и заклинание прочту. Потом. Любой каприз за твои монеты.
Пальцы вернулись к широкому, звякнувшему поясу. Радость на черной физиономии сменилась задумчивостью:
– А сколько это будет стоить?
– Меньше, чем есть у тебя.
Типа расплатишься при любом раскладе.
Мужик согласно кивнул:
– А заклинание на сына?..
– Таблеток от жадности тебе не надо? Или твоим женам. Для беременности. Ты только скажи. Я всегда рад помочь. Лично. И за отдельную плату.
– Не надо, Многодобрый. Лично не надо. – Алми, кажется, понял. – Сына я сам. Потом.
– Правильно. Сам – оно лучше. И главное, потом. Когда рана заживет.
– А он не отпадет?
И черный опять занялся ревизией своего хозяйства.
– Не отпадет.
Подготовка к операции заняла больше времени, чем сама операция. Но делал я ее, понятно, не в лавке. Нашлась наверху каморка на две бойницы. Чистая и почти пустая. Там же я и «заклинание» прочитал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191
Юмористом покойный ильт был. Из тех, кто черный юмор любит. И только так шутит. А как другим после таких приколов жить, ему по фигу. Вот подколол он мужика… Чуть ниже – и мужиком тому не быть, а чуть выше – не жить. И осколок в ране оставил, скорее всего. Если за пять сезонов она зарасти не смогла. А лекари, к которым черный потом ходил, не очень в такую рану хотят соваться. Опасаются здесь брюхо с помощью ножа лечить. Да и поди найди там осколочек без рентгена. Я и сам не сразу нашел. Если б не знал, что он должен быть, фиг бы чего обнаружил. Чуть больше ногтя он оказался. И не железо – стекло. А я с металлом привык работать. Пока приловчился, пока сообразил что к чему, всю ненормативную вспомнил.
– Это же ильты, господин. Они железа не любят, – тоном эксперта сообщил Малек.
Блин, раньше сказать не мог!
– Ты лучше дверь придержи. А то зайдет кто-нибудь… помешает.
И застанет Лёху Серого на коленях и в очень интимной позе. А рядом мужика со спущенными штанами. И кто поверит, что идет процесс лечения?..
– Господин, кто станет заходить? Пока мы здесь, никто не…
– А если кто-то «да», то мы его Кранту скормим. Так, что ли?
– Как прикажешь, нутер. – На полном серьезе, кстати, сообщил. Кормить нортора надо регулярно, тогда и он шутки станет понимать. Может быть.
Хорошо, хоть у Малька проблем с юмором нету. Пошел и дверь на засов закрыл.
А хозяин лавки прям очень обрадовался, когда я про операцию заговорил. Серо-буро-пятнистым стал. И заблеял чего-то. Типа, может, само рассосется, если травок каких попить? Или, может, так оставить?..
– Можно и оставить. Вот только как ты с больным брюхом на бабу лазишь?
– А я… – Мужик вздохнул и засмотрелся на шкаф с оружием. И чего нового он там увидел?
– Что, никак? Совсем никак за пять сезонов?!
Еще один вздох.
Честно говоря, такому воздержанию можно только посочувствовать.
– Ну, мужик, ты и влип. А жена чего говорит?
– Плачет. И первая плачет. И вторая. Просят третью взять, если я ими не доволен.
– Да хоть десятую бери! Но пока в тебе осколок, на баб только смотреть можно. Да и то, не сильно напрягаясь.
Еще раз приложил ладонь к его животу. Закрыл глаза, всмотрелся. Сначала канал различил, по которому осколок в глубь тела уходит, потом и сам осколок. Если оставить как есть, то еще пару сезонов мужик поживет. Может быть. А потом лавка достанется другому хозяину.
– Кстати, у тебя дети есть?
Оказалось, трое. И ни одного пацана из всего выводка.
Ну обрисовал черному его «счастливое» будущее. Радости на его морде не заметил. В таком же мрачном состоянии он закрепил на себе штаны. В таком же – расплатился со мной. Но доброго Пути пожелать не забыл. А как же! Вежливость прежде всего!
Упрашивать и уговаривать мужика на операцию я не стал. Не моя это забота. Хочет жить – ради бога! Сделаю в лучшем виде. Нет – это его выбор.
Уже возле двери я остановился:
– Знаешь, то, чем не пользуются, – отмирает.
– Как?!
– А вот так. Было – и нету. Это я тебе как врач говорю.
– Подожди, Многодобрый. Не уходи.
И хозяин лавки стал ощупывать то, чем наградила его природа. В данном, конкретном, случае природа не поскупилась.
– Скажи, Многодобрый, сколько стоит твое лечение?
Оказалось, бог, в которого верит черный, не берет на службу баб и скопцов.
Операцию решили делать в этот же вечер. Очень уж торопился мужик. Боялся, наверно, что его сокровище возьмет и отвалится. Ведь столько времени он им не пользовался. Да и у меня на завтра другие планы имелись. И совсем в другом месте.
Пока я готовил инструменты и анестезию, Алми сказочку про ильтов говорил. (Назвал мужик таки свое имя. Вернее, прозвище. Ну имя мне его нужно, как спящему снотворное.) Болтал Алми, не замолкая. На нервной почве, наверно. Хорошо, хоть в обморок не грохнулся, когда я свои инструменты достал. Только посерел немного. Ильту, конечно, огромное спасибо и благодарность перед строем, но сегодня я проверенными инструментами решил работать. Привычными.
Ильты считаются не только лучшими бойцами, но и лучшими хирургами этого мира. Редко один ильт два таланта имеет. И лекаря, и бойца. Но иногда чудеса случаются. И тогда этот «военно-полевой» хирург, говорят, может все. Кроме колдовской стрелы, понятно.
– А господин и колдовскую стрелу может вынуть, – радостно оскалился Малек.
Мужик резко замолк. Минуту молчит. А то и две.
– Многодобрый, а заклинание на здоровье ты знаешь?
И черные пальцы опять стали оглаживать штаны. Пониже раны.
– Для тебя, уважаемый Алми, я и заклинание прочту. Потом. Любой каприз за твои монеты.
Пальцы вернулись к широкому, звякнувшему поясу. Радость на черной физиономии сменилась задумчивостью:
– А сколько это будет стоить?
– Меньше, чем есть у тебя.
Типа расплатишься при любом раскладе.
Мужик согласно кивнул:
– А заклинание на сына?..
– Таблеток от жадности тебе не надо? Или твоим женам. Для беременности. Ты только скажи. Я всегда рад помочь. Лично. И за отдельную плату.
– Не надо, Многодобрый. Лично не надо. – Алми, кажется, понял. – Сына я сам. Потом.
– Правильно. Сам – оно лучше. И главное, потом. Когда рана заживет.
– А он не отпадет?
И черный опять занялся ревизией своего хозяйства.
– Не отпадет.
Подготовка к операции заняла больше времени, чем сама операция. Но делал я ее, понятно, не в лавке. Нашлась наверху каморка на две бойницы. Чистая и почти пустая. Там же я и «заклинание» прочитал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191