– Иногда объясняю клиентам, как найти его кабинет. Больше ничего.
– Вы ведете учет звонков?
Девушка покачала головой и показала на розовый блокнот:
– Я все записываю здесь. Потом вырываю странички и отдаю арендаторам. Может, лучше прямо скажете мне, что он натворил?
– Обязательно скажу, когда узнаю. Вы не замечали, он в последнее время как-то изменился? Что-нибудь странное, необычное?
– Странное – да. Необычное – нет. Если не считать того, что Паркер уже две недели ходит сам не свой.
– В самом деле?
– Ну да. Меня это не удивляет. Насколько я знаю, бизнес у него идет еще хуже, чем обычно.
Гэнт отметил про себя этот факт. Он как-то не вязался с тем, что Паркер недавно погасил долги на несколько тысяч долларов.
Лейтенант достал фотографии Бартона Сабини и Карлоса Валеса, показал их секретарше:
– Узнаете кого-нибудь?
Девушка сразу отложила фото Сабини, но задержалась на снимке Валеса.
Она постучала по нему пальцем:
– Этот парень мне знаком. Он сюда заглядывал.
– Часто?
– Один раз. У Кена не бывает постоянных клиентов. Не та работа. – Она взяла карточку и рассмотрела поближе. – Его убили, верно? Я видела этот снимок в новостях.
Гэнт кивнул. Секретарша поморщилась:
– Жуткая фотография. Мало того, что его прикончили, теперь еще и показывают в таком кошмарном виде по телевизору. Кстати…
Девушка выдвинула из стола ящик и достала оттуда миниатюрный телевизор с пятидюймовой антенной.
– Надеюсь, вы узнали все, что хотели, – сказала она. – Через две минуты начнется «Скорая помощь».
– Не смею вас задерживать. – Гэнт положил на стол свою визитную карточку. – Позвоните, если что-нибудь вспомните.
Он вышел на автомобильную стоянку, размышляя о том, что сказала ему секретарша. Если у Паркера плохо с бизнесом, откуда он взял денег заплатить долги?
Гэнт прищурился на заходящее солнце и оглядел соседние дома. Один из них привлек его внимание. Подъезд выходил на западную сторону здания, где работал Кен, а над дверью висела камера видеонаблюдения.
Лейтенант подошел поближе. Сквозь матовое стекло трудно было разглядеть, под каким углом стояла камера, но, очевидно, она смотрела на здание. Гэнт знал, что эти камеры часто не работают и служат просто бутафорией, призванной отпугивать хулиганов и воров.
Однако если она все-таки работает…
Детектив вошел в подъезд, показав свой жетон, и через пять минут оказался в комнате охранника, который сидел у приборной панели и следил за мониторами.
– Покажите мне восточный вход, – распорядился Гэнт.
Охранник нажал кнопку, и лейтенант вгляделся в черно-белый экран. Он увидел большую часть здания Кена и боковую автостоянку.
Гэнт повернулся к охраннику:
– Запись ведете?
– Разумеется. Круглые сутки, по восемь часов на пленку. Храним тридцать дней, а потом стираем.
– Отлично. Пока ничего не стирайте. И найдите все записи с этой камеры. Я вернусь с ордером.

– Что-нибудь узнали? – Декер сидел в своем большом кожаном кресле, подавшись вперед и настороженно глядя на Майклсона.
– Я слежу за вдовой Сабини. Она только что получила паспорт. Похоже, хочет уехать из страны.
– Власти проверяли ее уже сто раз. Вам не кажется, что вы копаете не там?
– Кто знает. По крайней мере, власти не раскопали, что у нее есть семья в Европе.
– Вы шутите?
– Нет. Ее родственники могли помочь в переводе денег за границу. Доказательств пока нет, но, возможно, скоро появятся.
Майклсон откинулся на спинку кресла. Декер это проглотил. Как всегда.
– Думаю, я вот-вот найду человека, который прикарманил ваши деньги, – добавил детектив.
Декер кивнул.
– Держите меня в курсе, – сказал он. – Совет директоров рвет и мечет. Они хотят внедрить новую систему безопасности, только не знают, какую именно. А я тем временем должен заниматься бизнесом. Черт бы их побрал.
– Как только что-нибудь узнаю, сразу вам сообщу.
Президент понизил голос:
– Как насчет Мэтта Лэнсинга?
– Он четыре раза встречался с федералами. Три из них – со Стивеном Ларсом. Это агент ФБР, специалист по антимонопольным расследованиям.
– По-вашему, жучок у Лэнсинга и вправду не работал?
Майклсон пожал плечами:
– С этими штуками всякое бывает. В зданиях с толстыми стенами сигнал может угасать, так же, как у мобильников. Может, Лэнсинг сказал правду. Вероятность – пятьдесят на пятьдесят.
– Мне такой расклад не нравится.
– Я постараюсь изменить его в нашу пользу.
– Каким образом?
– Не волнуйтесь, – успокоил его детектив. – У меня есть идея, и я над ней работаю. Скоро все расскажу.
– Надеюсь, ждать придется недолго?
– Нет, совсем чуть-чуть. Кстати, я мог бы гораздо лучше делать свою работу, если бы знал, в чем вас обвиняют. Что вы там такого напортачили?
– Вам не следует знать больше, чем необходимо.
– И до каких пределов простирается это «необходимо»?
– Пока все не рухнет к чертовой матери. – Декер с отрешенным видом посмотрел в окно. – Что может случиться намного раньше, чем мы думаем.

– Ты что, совсем рехнулась?
Гончая почти спокойно отреагировала на последнюю вспышку Марка. Ее бойфренд ничего не понимал. Говорил, что понимает, но с каждым днем его отношение становилось все более нетерпимым.
Марк смотрел на распечатки из «Лексис-Нексис» и бланки заявки госавтоинспекции.
– Нет, ты точно больная.
– Это просто хобби!
– Носиться всю ночь напролет на мотоцикле и фотографировать трупы и машины? Ладно, будем считать, что хобби. Но теперь ты явно хватила через край.
– Посмотри, что я нашла!
– Не хочу ничего смотреть. Это не твое дело!
– Я брала материалы в библиотеке. Тут нет ничего противозаконного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82