– С Антони я разберусь сама. Не утруждайтесь.
Нельсон еще мгновение смотрел ей в лицо, потом шагнул к Джилиан. Глаза аспирантки расширились, в них сверкнули ярость и страх. Нельсон просунул пальцы в рукав, нащупал кожу.
– Идите домой, – сказал он. – Усните. Забудьте все, что видели здесь.
Ресницы у Джилиан затрепетали, подбородок задрожал. Она последний раз взглянула на Викторинис и, волоча ноги, побрела к деревьям, оставляя за собой широкую полосу следов.
Нельсон повернулся к Виктории, однако ее на площади уже не было. Она стояла неподвижно на полпути к заметенным ступеням Торнфильдской библиотеки. Может быть, из-за яркого света фонарей, но Нельсон не видел ее следов.
– Так к чему мы пришли, Нельсон? – Голос Виктории звучал издалека.
– Мне надо подумать, – сказал он.
– Не думайте слишком долго, – произнес другой голос.
– Кто это? – Нельсон в панике огляделся, но никого не увидел. Даже Джилиан исчезла. Тут он услышал яростное шипение и обернулся. Виктория Викторинис поджалась на ступенях библиотеки, выставив скрюченные пальцы, как когти, и скалясь в небо. Нельсон медленно поднял глаза к башне.
– Что вы двое задумали? – спросил голос.
Нельсон похолодел. Из-за декоративных зубцов на них смотрело бледное, лишенное черт лицо, озаренное снизу светом уличных ламп. У лица не было глаз, носа и рта; что-то реяло рядом в ночном воздухе – не то поземка, не то длинные белые волосы.
Шипение смолкло, раздался хлопок, словно выбивали одеяло. Нельсон поглядел вниз. Ступени библиотеки были пусты. Все исчезло.
– Беги, Нельсон, – сказал голос.

Нельсон бежал до самой машины, скользя и проезжаясь по снегу. Дрожащей рукой он вставил в дверцу ключ и, последний раз посмотрев на площадь поверх машины, плюхнулся на сиденье. Он включил зажигание и газанул так, что мотор заглох; пришлось заводиться второй раз, медленнее. Кровь стучала в горле, во рту пересохло. За ветровым стеклом все было неподвижно, только мела поземка. Сам не зная зачем, Нельсон включил «дворники». Их мерное постукивание и успокаивало его по пути домой.
На крыльце сердце все еще колотилось. Он как можно тише открыл дверь. Горела лампа дневного света в кухне над мойкой, освещая половину гостиной. Нельсон поднял глаза к потолку, словно мог увидеть спящее наверху семейство, потом схватился за пиджак. Старая одежда осталась в кабинете. Новой Бриджит еще не видела, поэтому он медленно открыл дверь в подвал и на цыпочках двинулся вниз.
На середине лестницы он застыл. Монитор голубовато поблескивал, на его фоне чернела тень. Нельсон стиснул перила. Скрипнул стул, тень медленно повернулась. Нельсон оглянулся, готовый выскочить на мороз.
– Иди-иди, – сказала жена.
Он выпустил перила и на ватных ногах спустился в подвал. Бриджит повернулась вместе со стулом, руки ее были скрещены на груди. Она не переоделась ко сну, а так и сидела в джинсах и свитере.
Нельсон взглянул на экран.
– Что ты делаешь за моим компьютером?
Бриджит крепче сжала руки на груди и буравила его взглядом.
– Нельсон, – сказала она, – у тебя другая женщина?
– Что?!
– Кто такая Джилиан? – Бриджит постучала пальцами по локтю.
Нельсон со стоном повернулся к лестнице.
– Сейчас не время, – сказал он. – Час ночи.
Внезапно она догнала его и, схватив за руку, рывком развернула к себе. Стул со скрипом прокатился назад.
– Почему ты в чужой одежде? – Бриджит с трудом сдерживалась, чтобы не сорваться на крик.
– Это моя одежда. – Он высвободил руку.
– Брось! Ты бы не отличил этот костюм от… от… – Ее лицо пошло желваками. – Только женщина могла купить такую одежду. Кто такая Джилиан?
Он шагнул к ней вплотную.
– Джилиан? Джилиан – розовая, понятно? Бугаиха при Виктории, ее телохранительница! Джилиан не знает, что делать с мужчиной!
Он протиснулся мимо Бриджит, но та развернулась следом. Грудь ее вздымалась.
– Так это Вита?
Нельсон остановился. Брови его полезли на лоб.
– Господи, значит, она! – Бриджит закрыла руками рот. – Все эти е-мейлы… Господи, Нельсон, ты никому больше не пишешь!
Нельсон хлопал глазами.
– Сволочь! – Она сжала кулаки и наклонилась вперед, крича. – Ты приводил эту тварь к нам домой! Позволял ей играть с детьми!
Бриджит трясло. Нельсон почувствовал, что сейчас она смажет его по физиономии, и расхохотался. Смех возник в животе, добрался до груди, он булькал в горле и вырывался наружу негромким нарастающим фырканьем. Плечи у Нельсона затряслись, смех пузырился в носу.
Глаза у Бриджит расширились, рот открылся. Она дышала хрипло, как марафонец.
– Прекрати…
Нельсон качнулся на пятках и расхохотался в голос. Зажмурился, выдавливая слезы, прижал ладони к глазам.
– Прекрати! – заорала жена.
Нельсон рыдал от смеха, согнулся пополам и топал ногой.
– Ты не понимаешь, – выговорил он. – Вита… Вита…
Он зашатался, хлюпая носом от смеха. Бриджит набрала в грудь воздуха, как будто собиралась прыгнуть в холодную воду.
– Подонок! – взревела она и с размаху залепила ему пощечину.
Нельсон отлетел к столу. Она снова глубоко вдохнула и кинулась на него, но Нельсон перехватил ее запястья.
– Выслушай меня! – Он смеялся и плакал одновременно. Щека горела. – Выслушай меня!
Бриджит вырывалась, глаза у нее были бешеные. Внезапно он затряс жену, и она застыла, по-прежнему тяжело дыша. В глазах ее мелькнул страх. Нельсона передернуло от собственной гнусной радости. Он приблизил к жене мокрое от слез лицо – последние всхлипы смеха еще сотрясали его плечи – и рывком притянул ее к себе, по-прежнему крепко держа за руки.
– Все, что я делаю, – закричал он в самое ухо, – я делаю ради тебя и детей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138