Гулко, как стартовый пистолет, хлопнул замок входной двери и, словно повинуясь этому сигналу, Володя встал.
- Вы знаете Верину квартиру? - лепетнула Анна Львовна.
- Да. Спальня там, - ответил он, взял её за плечо и слегка подтолкнул к двери.
В спальне он деловито взял её за обе груди сразу и приподнял их, как бы взвешивая. Потом повернул Анну Львовну спиной к себе и расстегнул кнопки на платье. На этом период ухаживания закончился. Он оставил ее, снял пиджак, поискал глазами плечики и, не найдя, повесил на спинку стула. Сняв брюки, он повернулся и рассеянно посмотрел на Анну Львовну.
- Ну? - сказал он.
Анна Львовна покорно, как на приеме у гинеколога, стала раздеваться. Уже лежа, закрывая глаза, она пролепетала в нависшее над ней Володино лицо.
- Мальчика...
- Знаю. Меня Вера предупредила, - ответил Володя.
3.
С Володей Залесским Вера Ивановна познакомилась на курорте, в Крыму. Подобралась теплая компания, было весело и беззаботно. Вспыхивали и затухали бессчетные романы, любили усердно и не щадя себя, вкладывая в это мероприятие весь нерастраченный на службе трудовой энтузиазм. Торопились все так, как будто непосредственно по окончании отпуска наступит конец света. Самые остроумные говорили: "Все равно - атомная бомба!", прочие же сходились не мудрствуя, без ссылок на международную обстановку.
Однажды Вера Ивановна в перерыве между удовольствиями принялась рассказывать Володе о своей семье. Есть нечто фатальное в том, что на каком-то определенном этапе интимности любовники вдруг начинают выкладывать друг другу всю подноготную о своих женах и мужьях. Может быть, это традиция, неведомыми путями передающаяся от одного поколения курортников к другому, а может быть, потребность организма? Этого я, к сожалению, не знаю. Так или иначе, но Вера Ивановна подробно описала сокровенные привычки Семена Моисеевича, с похвалой отозвалась о его мужских достоинствах, рассказала о том, какой он заботливый ("Все евреи, знаешь, замечательные семьянины!") - с умилением повторила забавные выражения своего четырехлетнего сына, и между прочим сказала:
- Мы бы еще одного завели, но нам с Семой хочется, чтобы теперь была девочка...
- Был бы я твоим мужем, я бы тебе на заказ сработал. Раз - и готово! Хочешь - девочку, хочешь - мальчика...
Вера Ивановна засмеялась.
- Хочешь - двойню, - с пьяным упорством продолжал Володя (с вечера они с Верой Ивановной накачались массандровским вином), - хочешь - тройню: двух мальчиков и девочку, двух девочек и мальчика...
- А гермафродита можешь?
- Я серьезно говорю!
Володя обиделся и встал на постели во весь свой голый рост. Вера Ивановна смотрела на него снизу вверх.
- Ты не туда смотри! - воскликнул Володя. - Ты сюда смотри!
И он хлопнул себя ладонью по лбу.
- Ну ладно, ладно, ложись, чего ты взвился, как ракета?...
На другой день, когда они возвращались с пляжа, Вера Ивановна вдруг засмеялась и сказала:
- Володя, а ты помнишь, что ты ночью спьяну городил?
Володя, отвернувшись в сторону, буркнул:
- А я не спьяну.
Вера Ивановна остановилась.
- То есть как не спьяну?
- А вот так.
Он отколупнул кусочек коры пробкового дерева, машинально понюхал его и сказал:
- Я действительно могу... это... зачинать кого хочу...
...Это было три года назад. Вскоре они уехали в Москву. Вера Ивановна вернулась в объятия мужа, но не забыла и Володю: он не раз навещал её в рабочие часы Семена Моисеевича.
Сейчас у супругов Кранц была очаровательная двухлетняя Лидочка.
Но Вера Ивановна на этом не успокоилась. Необычайное дарование, выдающиеся способности Володи не должны были пропадать зазря в ожидании того далекого, покрытого дымкой неопредельности дня, когда Володя на ком-нибудь женится. "Сколько семей страдает, - думала Вера Ивановна, - сколько браков были бы более счастливыми, если бы Володя... вмешался. Я должна, должна помочь людям. Это, если хотите, мой гражданский долг!" - спорила она с воображаемым оппонентом. Да, что и говорить, еще с пионерских лет была в ней этакая общественная жилка. И когда она приступила к осуществлению задуманного, то чувствовала себя чем-то вроде Жанны д'Арк при аполитичном короле Карле Седьмом. Она стала убеждать Володю, что он не вправе зарывать свой талант, не для этого страна растила и воспитывала его! Володя колебался, но когда Вера Ивановна сказала, что он, Володя Залесский, призван осуществить на практике лозунг Мичурина "Мы не можем ждать милостей от природы", когда она, поправив бретельку комбинашки, села на постели и воскликнула: "Ты же комсомолец, Володя!" - он не выдержал и согласился.
Чета Княжицких была седьмой по счету супружеской парой, по отношению к которой Вера Ивановна и Володя исполнили свой долг.
4.
Когда Вера Ивановна возвратилась домой, Володи уже не было. Анна Львовна убирала посуду со стола, и только самоуглубленное, сосредоточенное выражение её лица говорило о том, что произошло нечто значительное.
Вера Ивановна, полная жгучего сочувствия, принялась расспрашивать ее. Выслушав подробный отчет, она обняла её и поцеловала; с таким, примсрно, чувством она обнимала своего сына первоклассника, когда он сообщал ей, что получил "пятерку" за чистописание. Правда, про себя она не без удовольствия отметила, что Володя не очень баловал её подругу дополнительными знаками внимания, второстепенными, но приятными.
- На когда вы еще договорились? - спросила она.
- А мы не договаривались, - растерянно ответила Анна Львовна.
- То есть как не договаривались?? - возмутилась Вера Ивановна. - Ты, Анька, как ребенок, честное слово!
1 2 3 4 5 6 7