– Будем надеяться, что это не так. Лучше скажи, как отсюда выбраться.
ГОСТЬ (ПОДЧИНЕННЫЙ) НЭННИ ДЕВЯТЬ СКОМПРОМЕТИРОВАНА ВОССТАНОВЛЕНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ?
– Верно, она теперь не поможет, от нее никакого толку.
ДОМЕН ДЕВЯТЬ СКОМПРОМЕТИРОВАН ВОССТАНОВЛЕНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ?

* * *

И эта мирная литания Литания (от лат. litania – молитва, просьба, мольба) – один из древнейших жанров христианской музыки, основан на принципе чередования сольных возгласов-прошений и кратких хоровых повторов.

, время от времени разбавляемая кодом, повторялась снова и снова: ты сбрендил? Нэнни свихнулась? ваш мир гикнулся? Да, да и да. Он все спрашивал и спрашивал. Вынюхивал. Мне никак не удавалось установить что-то похожее на общение с Пейсом. Всякий раз, когда я пытался ввести ответ на вопрос, он его блокировал.
НЕСАНКЦИОНИРОВАННЫЙ ОБМЕН
«Обмани его, – сказал я себе. – Если я не могу привести паука в порядок, можно попытаться воспользоваться его растерянностью».
Препарирование живых тканей и разборка кода мало чем отличаются. Нужно просто закатать рукава и вперед. Насколько я понял, Пейс был как раз таким, как описывал его Эллисон: автономный щуп, который ищет и исправляет поломки.
Я провел курс лечения.
Значит, я – гость девять. В классе десять детей, я – девятый.
Белый альбом Биттлз, революция номер девять. Крутишь вперед, слышишь: «номер девять, номер девять», – крутишь назад: «включи меня, мертвец, включи меня, мертвец».
Я включу.
Переустановил домен, заменил цифру девять на… скажем, на цифру пять.
Все просто. И вот я на мосту Чинват.
– Я – твое сознание, – сказала проводница Трикси.
– Брось ты, – ответил я.
Я поднялся во весь рост, сжимая Пейса в руке. Слегка сгорбил спину, распрямил ноги.
– Где Тадж? – спросил я. Там был выход, который я знал.
Код, снова этот код. Каждое место в ГВР, каждый урок помечаются доменом. Первые десять кодов были отданы студентам, зато все остальное было перемешано без всякой видимой системы. Неаккуратно.
А, вот и лимбо на домене 666. Шутка программиста.
Какой-то стишок, бессмыслица.
Вот, нашел: ошибка в написании – Тджа Махалкх 1272. Здесь он соединяется…
Домен 7089. Опять бессмыслица. В списке только шесть тысяч доменов. Тогда я попробовал зайти с другой стороны. Запросил домен 7089. Ты кто?
В ответ я получил: ИИАГость9Комн7089.
Значит, ты – моя комната.
В Дебрингеме.
Вспомнилась выходка Меркуцио. Когда он включил ту новую игрушку, вся система разлетелась вдребезги, а меня швырнуло – среди всего прочего – в кабинку кафе «У Твена». Мне это не понравилось. Кто-то запрограммировал в ГВР мое любимое местечко? Запрограммировал мою комнату?
Но зачем?
Мне это очень не понравилось.
Легкое движение пальцев. Цифровая клавишная панель: набираю 7089.
… И я в своей комнате.
Вон дверь, вот капельница ВР, перчатки, очки, моя кушетка. Все на своих местах.
А также записка от Симоны.
И Пейс.
Я все еще сжимал его в руках.
– Хорошо, – сказал я.
Костюма гробовщика на мне больше не было, я был в моей старой одежде. Я снял очки, но не стал снимать перчатки. Выдернул иголку капельницы из руки. Мой разум бурлил, как океан во время шторма. Я пожевал резинку очков – лет с девяти этого не делал – и бросил их на пол. Они разбились. Пейс по-прежнему сидел у меня на руках, пальцы превратились в светящиеся иконки. Я открыл дверь и прошагал в школьный вестибюль.
По всей видимости, это и был домен 7091.
Сестра увидела меня. Увидела Пейса. Понеслась прочь.
Испугалась.
Замечательно.
Я приложил ухо к двери Симоны. Постучал.
По коридору спешили охранники. Они хотели задержать меня, но я размахивал пауком как ручной гранатой. А ну назад, ублюдки. Они немного отступили.
– Успокойся, сынок, – заговорил один из них. Дверь Симоны по-прежнему была закрыта.
– Расслабься. Никто не собирается причинять тебе вред.
Я поменял номер домена на 7090.
Комната Симоны. На стене грамоты за хорошую учебу вперемешку с семейными фотографиями. Награды за достижения в плавании. Учебники по медицине на столе. На стене портрет Эйнштейна с высунутым языком. А там старое любовное письмо от Лазаря.
Она была здесь.
Я отсоединил ее капельницу и постарался вытащить из ГВР. Очень осторожно. Всегда немного опасно пытаться вернуть кого-то в реальность. Как будить лунатика.
Ключ в замке!
– Просыпайся, Симона.
Дверь распахнулась, и ворвался Эллисон. Маэстро или Эллисон, теперь я не мог сказать, кто это. Пейс задергался и попробовал соскочить на пол.
– Не прикасайтесь ко мне, – предупредил я.
Эллисон (Маэстро?) поднял руки и постарался провести меня своей победоносной улыбкой – вроде все тип-топ, все просто отлично, – но в глазах его я уловил кое-что другое.
– Я ничего не собираюсь предпринимать, – заверил он меня, – я только хочу поговорить с тобой.
Я снова замахнулся Пейсом.
– Габриель, – сказал он.
– Хэллоуин, – поправил я его.
– Хэллоуин, – исправился он, – Хэл, ладно? Послушай, Хэл. То, что ты сейчас делаешь, нехорошо. Ты сильно расстроен. Тебе нужна помощь. И я могу тебе ее предложить. Но для начала положи свое оружие на пол.
– Оружие?
Чтобы Пейс не удрал, мне приходилось крепко держать его. Он был теплым и тяжелым.
– Просто положи его, чтобы мы могли поговорить.
– Это не оружие. Это стеклянный паук.
– Ну хорошо, стеклянный паук. Пусть будет так. Никто не хочет быть застреленным.
Что за бред он несет? И без того призрачное ощущение реальности стало расплываться в моей голове. Я ощутил вкус скисшего молока во рту.
– Это программа ГВР, – настаивал я. – Его зовут Пейс.
– Пейс?
Один из охранников, стоявших позади Эллисона, что-то шептал в переговорное устройство.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76