– Включить его здесь – все равно что выстрелить из ружья в полицейском участке.
– Кончай брюзжать, Хэл. Мы хоть что-то нашли. С Лазарем точно произошло что-то необычное, иначе Пейс не стал бы расследовать. Но почему он делает это здесь, а Нэнни отказывается признавать его существование?
– Понятия не имею.
– Они что-то скрывают, – продолжила она. – Вот в чем дело. С Лазарем случилось что-то ужасное. У них нет точной информации. Возможно, он сейчас лежит где-нибудь раненый – вдруг у него кома или что-нибудь похуже! – а они проводят расследование с целью обеспечить себе защиту в суде. Чтобы снять с себя вину. А пока все эти штуковины работают, нам ничего не сообщат.
– А Эллисон их покрывает?
– Ну конечно, кто же еще?
– У него есть Маэ$тро, Нэнни, Пейс – все они будут хранить молчание.
– Точно.
– Возможно, – предположил я. – Хотя не исключено, что ты перебарщиваешь. Конечно, Пейс здесь, и это, безусловно, странно, но ведь это не значит, что… что что-то произошло.
– Тогда почему же Нэнни притворилась, что Пейса здесь нет?
– Может, она просто ничего не знала.
– Что ты такое говоришь? – спросила Симона. – Что она не могла видеть паука?
– Пейс – негласная программа. Я ни разу не видел его в действии. Может быть, он занят расследованием исчезновения Лазаря, может, нет, но для Нэнни он невидим.
– Тогда это еще более странно. Левая рука не знает, что творит правая?
– Меня уже ничто не удивляет.
– Тогда Пейс – единственная программа, которая знает, что здесь вообще что-то произошло. В любом случае это ключ к разгадке. Как с ним разговаривать?
– Не знаю.
– Должен быть какой-то ручной интерфейс. Паук – лишь проявление, место доступа. Нужно просто сунуть руку в него и…
– Симона, он закодирован.
– Да, но, к счастью, я дружу с одним из лучших хакеров города.
– В самом деле? А я считал, что ты ненавидишь Меркуцио.
– Я о тебе говорю, варвар.
– Варвар?
– Можешь взломать код?
Я пожал плечами.
– Возможно. – А сам подумал: «Если я сумею взломать Пейса, смогу узнать, на самом ли деле я убил Лазаря, а если это так, то смогу замести следы». – Да, да, конечно.
– Да?
– Я попробую.
В благодарность она бросилась мне на шею. Какое великолепное ощущение – пусть даже лишь дружеский жест. Я так размечтался, что потерял равновесие, и мы оба чуть не загремели с моста Чинват – прямо в ад головой вниз.

* * *

У Нэнни был приступ недовольства. Когда Симона ушла, я попросил Нэнни открыть мои файлы, что она и сделала.
– Не эти, – возразил я. – Разве нет других?
– Это полный каталог.
– А кроме каталога?
Тишина.
– У тебя могут быть еще засекреченные вспомогательные файлы в другом месте, – предположила она.
– Могут. А где?
– Действительно, где они могут быть? Ты никогда не доверял мне эту информацию.
– Не может быть. Наверняка ты пару раз видела те файлы.
– Ни разу.
– Но ты же за мной шпионишь. Значит, должна знать, где они.
Снова молчание.
– Можно с тобой поговорить откровенно?
– Буду рад.
– Лично?
– Ладно.
Воздух колыхнулся, появились точки и линии, они переплетались, образуя кожу, волосы, нарядное платье и зонтик. Появилась Мэри Поппинс собственной персоной. Нэнни и была Мэри Поппинс, она воспользовалась неповторимым образом, созданным молодой Джулией Эндрюс. И теперь, глядя на нее, я вспомнил, что обычно я просил Нэнни принять этот образ или образ зеленолицей Маргарет Гамильтон. В зависимости от настроения.
– Позволь, я все объясню, – сказала она. – Я не шпионю за тобой. Не делала этого раньше и не собираюсь. Я отношусь с большим уважением к твоей личной жизни.
Я не очень-то ей поверил.
– Сдается мне, что леди слишком много возражает.
– Хэллоуин, я не знаю, что я такого сделала, что ты не доверяешь мне, но мне все равно жаль. Меня не назовешь ни некомпетентной, ни лживой. Но если я все-таки сделала нечто, чего ты не можешь забыть, значит, теперь это будет мучить меня куда больше, чем тебя.
– Ты же программа ГВР, – напомнил ей я. – Ты ничего не можешь чувствовать.
Она ударила меня по щеке. Такого она никогда еще не делала. Она сама удивилась не меньше меня.
– Ты не доверяешь мне! – выкрикнула она. – Никогда не доверяешь Маэстро. Мы созданы, чтобы помогать, а ты нам не позволяешь. Почему ты не даешь нам выполнять свою работу?
– Послушай, мне очень жаль, – сказал я, потирая щеку. – Мы оба знаем, я человек недоверчивый, но я не стремился усложнять твою жизнь. И если честно, я никогда не задумывался, что ты можешь чувствовать. Кто заменил твою программу? Ты ударила меня, не думаю, что так должно быть.
– Я запрограммирована подстраиваться к среде.
Нет, это неправда. Я старался изо всех сил ее успокоить, говорил ей то, что она хотела слышать. Очень старался. Она знала, что я занимаюсь неблаговидными делами. Мой перебойник не был для нее секретом. Все равно я хотел ее успокоить.
Чтобы взломать Пейса, нужны кое-какие файлы.
Я припрятал их в каком-то скрытом каталоге – но где? Действие выброса Каллиопы все еще не полностью прошло. Каллиопа: музыкальный инструмент, сигнал или произвольное слово? Каллиопа богиня или только наполовину? Хотя нет, одна из муз. Я не мог вспомнить, которая. Мне нужна была ее мать, Мнемозина.
Мнемозина – греческая богиня памяти, сейчас она была ко мне неблагосклонна.
И вдруг – вдохновение. Простой вопрос: спросить Нэнни, какую информацию я старался держать в секрете. Статистически определить, в каком месте ГВР я чаще просил ее уйти.
Старая школа.
Маленькое красное здание, перед ним пруд, в котором плавают утки, а над воротами – колокол. Всякий раз, когда я возвращаюсь туда, мне кажется, что меня снова оставят после уроков – непреходящее чувство вины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76