Требование сохранения основ совместного владения неотчужденными эхидальными землями, безусловно, справедливо. Совместное владение общинной землей, которую индейские крестьяне к тому же и обрабатывают зачастую коллективно, значительно облегчит в будущем переход индейских земледельцев к коллективному хозяйству социалистического типа. Но означает ли это, что нынешнее состояние - то есть совместное владение землей в индейских общинах - удовлетворяет индейцев и что требования радикальной аграрной реформы излишни? Отнюдь нет. Да, индейские крестьяне некоторых общин совместно владеют землей, этим основным средством производства. Однако сколько ее, этой земли?
К огда кастильский королевский двор одной рукой писал декреты о неприкосновенности земли индейских общин, другой он одновременно щедро одаривал американских энкомендэро индейцами, а заодно и их землями. В результате большую часть своей общинной земли индейцы потеряли еще, в колониальную эпоху. «Республиканские» латифундисты присваивали себе земли из того же фонда. Однако требованиям будущей социалистической экономики индейского земледелия уже не удовлетворяет и «комунидад». Сегодня она еще спасает индейца от полной нищеты, сегодня еще остается его защитой, его прибежищем, где он может жить среди равных себе, равных по языку и по бедности. Но будущее и в индейской деревне принадлежит коллективному хозяйству - земледельческому кооперативу высшего типа.
К аково же современное состояние индейской общины? В целом можно сказать, что в нескольких странах Америки общины доныне сохранили часть своей земли в совместном и неделимом владении. Наиболее обширные земельные массивы принадлежат индейским общинам в Мексике. Эхидо располагают здесь несколькими десятками миллионов гектаров. Впрочем, мексиканские эхидо - специфическая, наиболее прогрессивная форма, в которую трансформировалась первоначальная индейская община, чьи основы следует искать еще в ацтекском кальпулли. Многие индейские общины в Боливии и Перу после победы национально-демократических революций и проведенных затем земельных реформ тоже частично расширили свои владения, а иной раз даже изменили и внутреннюю структуру.
О днако в целом индейские общины (за частичным исключением Мексики) испытывают большую нехватку земли. В колониальный период и первое столетие республиканской эпохи им удалось сохранить лишь незначительную часть своих земель, а жить на ней и кормиться приходилось все большему числу членов общин. Увеличению же сельскохозяйственной продукции (что соответствовало бы постоянному росту населения, существовавшего исключительно за счет доходов с общинной земли) препятствовало слабое оснащение общин техникой.
И сейчас, как прежде, индейцы выращивают на общинных полях кукурузу, бобы, овощи, а в Андах - картофель. Животноводческие общины разводят овец, лам, крупный рогатый скот. Поскольку урожай с общинных земель, как правило, не удовлетворяет даже потребностей самих членов общины, они не могут продавать свою продукцию и, следовательно, получать денежные средства. Зачастую общины (например, в перуанской Сьерре) вообще не связаны с рынком. Низкие денежные доходы, а подчас и полное их отсутствие, невозможность получить необходимые кредиты не позволяют индейским общинам приобретать для повышения продуктивности земледелия современную сельскохозяйственную технику, осуществлять мелиорационные работы, покупать сортовые семена, племенной скот, искусственные удобрения и т. д.
И ндейцы часто бывают вынуждены покидать общины просто потому, что доля дохода, которая приходится на каждого из них, значительно ниже прожиточного минимума. Так, в 1941 году «Единый арауканский фронт» сообщил, что положение членов арауканских общин в Чили катастрофическое, так как на одну индейскую семью в среднем приходится лишь 80 килограммов зерна в год! И ничего больше! Поэтому индеец, которому общинная земля не обеспечивает самого низкого прожиточного минимума, или индейский безземельный крестьянин, даже не являющийся членом общины, вынуждены наниматься к латифундистам. Земельные реформы в Мексике, а частично и в Боливии, ограничили права крупных землевладельцев, однако в Южной и Центральной Америке до сих пор сохранилась система латифундий и на них до сих пор батрачат миллионы индейцев-пролетариев. Другие работают на крошечных клочках земли, которые арендуют у латифундистов, расплачиваясь за них чаще всего долей урожая. Такой же по существу неофеодальный характер носят и всевозможные личные услуги, которые в различных областях Америки индейцы должны оказывать представителям государства и церкви, а чаще всего местному латифундисту. Например, в перуанской Сьерре такой весьма распространенной формой частных услуг является понгеахе. Всего несколько лет назад юрист-кечуа Сивиричи был вынужден написать в своей книге об индейском праве в Перу: «Поного, на которого распространяется понгеахе, - это самый настоящий раб… с ним обращаются как с рабочей скотиной. Рабочий день его начинается с рассветом, а заканчивается много позже захода солнца…» Наряду с понгеахе кечуа из окрестностей Куско и сейчас еще должны нести разные личные повинности; таковы, например, фаэна - обязанность выполнять различного рода работы по ремонту дорог, строительству мостов и т. д., митани - обязанность индейских женщин ежегодно от недели до месяца прислуживать на кухне в асьенде и т. п. Эти личные повинности распространяются как на мужчин, так и на женщин, и даже индейские дети обязаны оказывать «услуги».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192