Я вспомнила.
— Супруг боится смерти…
— До смерти. Как только заходит разговор о кончине, его выворачивает наизнанку. Но ближе к концу фильма, когда он узнает, что неизлечимо болен и скоро умрет, он смиряется с этим. Его дочка прочла ему лекцию насчет того, что смерть — тоже часть жизни, и он проглотил все это. Тупая картина.
— Они посылали ему вырезки с некрологами, чтобы запугать его, а потом потребовать деньги?
— Да, сперва некрологи, потом угрозы: заплати или умрешь. Джин, его супруга, не просто замешана в этом— это с самого начала была ее идея.
— Деньги отвозит она?
— Да, но там какой-то подвох… Погоди, я вспомню. Им позвонили и велели отвезти деньги в мотель, назвали даже номер комнаты. Она приезжает туда, ей снова звонят, велят ехать куда-то еще, но она успевает подменить чемодан с деньгами на другой, набитый газетной бумагой — он уже лежал в номере мотеля. Понимаешь?
— Да, продолжай.
— Она везет чемодан дальше, выскакивает какой-то парень, которого нанял ее дружок, такой чудик лупоглазый…
— Элиас Кук.
— Удирает с чемоданом, полным денег, как он думает, потом открывает его, видит газеты, сходит с ума и прыгает из окна своей комнаты.
— Он не знал, что жена — соучастница?
— Он понятия ни о чем не имел, был вроде статиста.
— Что дальше? Любовник…
— Любовник приезжает в мотель и забирает первый чемоданчик. Отправляется в горы, в какую-то хижину, открывает чемодан… Зрители думают, она и его надула, но нет, деньги на месте.
— Это Генри Сильва.
— Ага, тот самый, который играл в фильме «Полная шляпа дождя». Недавно его смотрела.
— И что дальше? Когда Джин приезжает в хижину?
— Выходит из машины со своим чемоданом, пустым.
— И что же?
«На запад по Лантана, возле местного аэропорта поворачиваешь направо и едешь напрямик, — так объяснил ей дорогу Ричард, — на развилке свернешь влево к Тауншипу, дорога грязная, но придется ехать по ней, пока не увидишь заросли пиний и одинокий домик — симпатичный такой, если б его еще побелить».
Телефона там не было, зато имелся баллон с газом, туалет в доме, печь, холодильник, и всего сотня в месяц. Всякий подумает: заброшенное место, разрушается себе потихоньку, никто даже носа туда не сунет. Идеальное убежище, считал Ричард.
Вот он, бедняжка, выглядывает из-за двери.
Джин припарковалась в тенечке под деревом, оставила ключ в замке зажигания, вышла и открыла багажник. В сторону дома она не смотрела, зная, что Ричард наблюдает за тем, как она открывает багажник и достает чемодан из светлой кожи. Невдалеке над маленьким аэродромом кружил самолетик, назойливое гудение, то затихает, то нарастает вновь. В воздухе разливается припахивающая пылью летняя жара, местность — запущенная провинция, ничего общего с охотничьими хижинами Большого Медведя. Ее знобило, она накинула легкую куртку, надела черный берет. Реплика была наготове:
— Ричард, я не утерпела!
Но когда Ричард появился в дверном проеме, Джин с ходу поменяла мизансцену:
— Что с тобой?!
— Руку сломал, на хрен!
— Я вижу. Как это произошло?
Он покосился на дорогу, в сторону аэропорта:
— Ты уверена, что за тобой никто не следил?
— Уверена.
— Я думал, ты явишься не раньше чем через неделю.
— Я не утерпела, Ричард. — Возвращаемся к первоначальному сценарию. И все же ей вновь пришлось от него отклониться. — Что у тебя с рукой? — Она прошла мимо него в дом— сумрачно, ставни закрыты, угнетающая обстановка, затхлый запах.
— Хочешь знать? Это твой чертов дружок фотограф, тот самый, который тогда вмазал мне в Делрее, когда тебя увезли в психушку.
Они отошли от сценария и не смогут так сразу к нему вернуться. Она села, во все глаза уставилась на Ричарда и выслушала от начала до конца его версию того, что случилось в парке: фотограф якобы ударил его сзади, он сломал ему руку прежде, чем он успел хотя бы разглядеть нападавшего, бил его по ногам, по голове, точно рехнулся.
Джин пробормотала:
— Он вызвал тебя в парк…
— Заманил меня!
— Он задавал вопросы?
— Я ничего ему не сказал.
— Как ты можешь быть в этом уверен?! — попрекнула она.
— Я же знаю, что я говорил. Проводов на нем не было, я проверил. Слушай, у меня только одна рука действовала, но я толкнул его хорошенько и сказал: «Тебя тот еще сюрприз поджидает, задница!» — вот и все, что я ему сказал, а больше ничего. Черт, надо же было мне как-то отделаться от этого подонка!
— Ах, Ричард, Ричард…— мягко, почти нежно пробормотала Джин. Она сидела в старом потертом кресле, откинувшись головой на подушку и теребя пальцами немного колючую обивку на подлокотниках. Она чувствовала, как вспотели ладони. Плетеная сумка лежала у нее на коленях. Она сунула руку в сумку, нащупала пачку сигарет, закурила, вдохнула дым и медленно выдохнула.
— Ладно, не беда, — сказала она.
— Ну конечно, — подхватил Ричард. — Мы сделали это— вот что главное. Ты даже не спросила, удалось ли мне забрать мешок. Готова взглянуть на него, пощупать деньжата?
— Готова, — кивнула ему Джин.
Ноблес проследовал в спальню, опустился на четвереньки. Из кресла Джин могла видеть его кровать, потертый матрас, кое-как накрытый одеялом. Он наверняка постарается заманить ее на это ложе, рассыпая липко-ласковые словечки и кривя в ухмылке рот. Она смотрела, как Ричард вытягивает из-под кровати мусорный мешок— медленно вытягивает, дразня ее каждым движением, — встает на колени, упирается одной ногой, распрямляется, поворачивается, выходит из комнаты… и вот он снова сидит перед ней на стуле с прямой спинкой, зажав мешок между колен. Джин следит, как он неуклюже, одной рукой, раскручивает проволоку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85