ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Юлой завертелся мальчик и проскочил под брюхом лошади на другую сторону. Всаднику удалось резко повернуть коня; натянув поводья, он несколько раз кряду со свистом опустил камчу…
Нурым, не раздумывая, кинулся на помощь мальчику. Рослый джигит и шагом преодолеет немалое расстояние, а уж побежит – пусть враскачку, – ветер не догонит. Как буря, широко закидывая ноги, помчался Нурым. Предчувствуя беду, но не в силах ее предотвратить, Бекей лишь зачмокал губами:
– У-у, как несется, шайтан, глянь на него…
Не поймешь, кого он осуждал: то ли побежавшего Нурыма, то ли преследователя Нурыша.
Нурыш не заметил Нурыма. Словно сапожник, попеременно орудующий то шилом, то дратвой, он, не поднимая головы, злобно дергал поводья то влево, то вправо и, нацелясь, бил мальчика вшестеро плетенной камчой. Нурыма он заметил, лишь когда тот появился рядом. Но, как благочестивый мулла, спутавший молитву, он только мельком покосился на подбежавшего, словно недовольный тем, что его напрасно отвлекли, и прохрипел:
– Оголтелое дурачье! Своей выгоды не понимают! Эх, черт, вот я тебя!..
В злобной суматохе он даже не узнал Нурыма и с удивлением глянул на него, как бы спрашивая: «Где это я тебя видел?» Потом, решив вдруг, что человек пришел ему на помощь, сказал:
– Поймай мне этого дурня, не знающего своей выгоды!
Пастушонок тем временем прибег к последней хитрости: стал вертеться у лошадиного хвоста. Мальчик тоже разозлился, он даже не плакал, стиснул зубы и не прочь был запустить камень в своего обидчика. Но на плоской равнине Каракуги камня не сыщешь. Увертываясь от камчи, он все же умудрился как-то вырвать увесистый курай и хотел швырнуть его в лицо всадника, но тут заметил бежавшего во всю прыть Нурыма. Увидев заступника, маленький беглец расхрабрился, точно козленок, в ярости бодающий верблюда, схватил обеими руками курай и, приподняв левое плечо, широко размахнулся.
– Зачем трогаешь мальчонку?! Он ведь не убил твоего отца. И Шугул, кажется, жив?! – крикнул Нурым.
Его плечи поднимались, как кузнечные мехи, – он еле переводил дыхание от ярости и быстрого бега. Нурыш на миг растерялся. Только теперь понял он, что перед ним известный забияка Нурым и что он спешил сюда не для того, чтобы взгреть мальчонку, а, наоборот, заступиться за него. Резкие слова вздорного Нурыма, задевшие честь самого хаджи Шугула, будто насквозь пронзили Нурыша.
– Чего ты гавкаешь? Чего как собака бросаешься на верхового? Или тоже спина зачесалась, а? – взревел он, угрожающе приподняв витую шестихвостую камчу.
– Да, зачесалась… Попробуй!
Нурыш не стал долго раздумывать. Хотя он не слыл ни драчуном, ни задирой, но сейчас им вдруг овладело страстное желание огреть камчой необузданного Нурыма. Ударив пятками коня, он вплотную подскочил к безоружному. Нурым не думал защищаться, скорей всего он собирался сам напасть: глаза следили за каждым движением всадника, а все тело настороженно сжалось, вспружинилось. Левой рукой он приготовился поймать камчу, а правой – ухватиться за ворот Нурыша. Испокон веков верховой чувствовал себя уверенней и сильней пешего. Нурыш, намереваясь сшибить конем этого долговязого черного джигита и уже потом огреть камчой, привстал на стременах и размахнулся. Но, оказавшись перед человеком, присевшим будто пир перед прыжком, конь вдруг испуганно шарахнулся, и камча, со свистом сделав в воздухе петлю и не задев Нурыма, вяло хлестнула полу нанкового бешмета. Нурыш повернул коня вторично.
– А ты, оказывается, наглец! Опять мешаешь мне проучить пастушонка. Если отец твой бий, значит, можно тебе свою прыть показывать? – распалился он.
На этот раз конь безбоязненно двинулся на пешего. Зная, что, если побежишь, – догонит, будешь стоять – конь сшибет грудью, Нурым решил во что бы то ни стало ухватиться за всадника. Но спереди не дотянешься, надо попытаться прыгнуть на него сбоку. «Ах, черт, если бы на коне прискакать, тогда бы вырвал камчу и стянул бы самого с седла», – с досадой подумал Нурым.
Подскочив почти вплотную к человеку, недобро изогнувшемуся перед прыжком, конь снова отпрянул в сторону. Снова взвилась камча и на этот раз хлестнула Нурыма, обвилась вокруг правой руки выше локтя, а кончик звучно хлестнул по бедру. Когда всадник дернул ее к себе, рослый Нурым в броске ухватился за черенок. Плеть будто припаялась к сведенной судорогой руке – теперь она или оборвется, или Нурыш ее выпустит. Пробежав с разгона несколько шагов возле коня, Нурым на мгновение уперся ногами, изо всей силы потянул плеть к себе и, когда всадник накренился в седле, одним прыжком достал его и ухватился за полы бешмета. Камчу, однако, он не выпустил, опасаясь, что Нурыш хлестнет его по голове. Сидя на крепком коне и сам не хлипкого сложения, байский сын не слетел с седла: как ребенок ухватившись левой рукой за гриву, крепко прижав колени к бокам коня, он больно ударил скакуна пятками, намереваясь поволочить Нурыма по земле, как козленка при козлодрании, и даже проволок его несколько шагов. Нурыш был в бешмете и поверх него еще в красном ватном чапане, так что Нурыму было за что держаться. По всему было видно, что Нурым не отпустит теперь сплоховавшего всадника, пока не стянет его с коня или не оборвет полы чапана вместе с камчой. От боли и позора, что его волочат, как тушку при кокпаре, Нурым рассвирепел: глаза налились кровью, лицо побагровело, в висках свело мышцы. Что бы там ни случилось, он должен стянуть, свалить, швырнуть на землю, подмять под себя надменного мирзу. Повидавший немало ссор и драк, но не участвовавший в них, Нурыш, хотя был силен и сидел на крепком коне, ничего не мог поделать с безоружным пешим джигитом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265
Нурым, не раздумывая, кинулся на помощь мальчику. Рослый джигит и шагом преодолеет немалое расстояние, а уж побежит – пусть враскачку, – ветер не догонит. Как буря, широко закидывая ноги, помчался Нурым. Предчувствуя беду, но не в силах ее предотвратить, Бекей лишь зачмокал губами:
– У-у, как несется, шайтан, глянь на него…
Не поймешь, кого он осуждал: то ли побежавшего Нурыма, то ли преследователя Нурыша.
Нурыш не заметил Нурыма. Словно сапожник, попеременно орудующий то шилом, то дратвой, он, не поднимая головы, злобно дергал поводья то влево, то вправо и, нацелясь, бил мальчика вшестеро плетенной камчой. Нурыма он заметил, лишь когда тот появился рядом. Но, как благочестивый мулла, спутавший молитву, он только мельком покосился на подбежавшего, словно недовольный тем, что его напрасно отвлекли, и прохрипел:
– Оголтелое дурачье! Своей выгоды не понимают! Эх, черт, вот я тебя!..
В злобной суматохе он даже не узнал Нурыма и с удивлением глянул на него, как бы спрашивая: «Где это я тебя видел?» Потом, решив вдруг, что человек пришел ему на помощь, сказал:
– Поймай мне этого дурня, не знающего своей выгоды!
Пастушонок тем временем прибег к последней хитрости: стал вертеться у лошадиного хвоста. Мальчик тоже разозлился, он даже не плакал, стиснул зубы и не прочь был запустить камень в своего обидчика. Но на плоской равнине Каракуги камня не сыщешь. Увертываясь от камчи, он все же умудрился как-то вырвать увесистый курай и хотел швырнуть его в лицо всадника, но тут заметил бежавшего во всю прыть Нурыма. Увидев заступника, маленький беглец расхрабрился, точно козленок, в ярости бодающий верблюда, схватил обеими руками курай и, приподняв левое плечо, широко размахнулся.
– Зачем трогаешь мальчонку?! Он ведь не убил твоего отца. И Шугул, кажется, жив?! – крикнул Нурым.
Его плечи поднимались, как кузнечные мехи, – он еле переводил дыхание от ярости и быстрого бега. Нурыш на миг растерялся. Только теперь понял он, что перед ним известный забияка Нурым и что он спешил сюда не для того, чтобы взгреть мальчонку, а, наоборот, заступиться за него. Резкие слова вздорного Нурыма, задевшие честь самого хаджи Шугула, будто насквозь пронзили Нурыша.
– Чего ты гавкаешь? Чего как собака бросаешься на верхового? Или тоже спина зачесалась, а? – взревел он, угрожающе приподняв витую шестихвостую камчу.
– Да, зачесалась… Попробуй!
Нурыш не стал долго раздумывать. Хотя он не слыл ни драчуном, ни задирой, но сейчас им вдруг овладело страстное желание огреть камчой необузданного Нурыма. Ударив пятками коня, он вплотную подскочил к безоружному. Нурым не думал защищаться, скорей всего он собирался сам напасть: глаза следили за каждым движением всадника, а все тело настороженно сжалось, вспружинилось. Левой рукой он приготовился поймать камчу, а правой – ухватиться за ворот Нурыша. Испокон веков верховой чувствовал себя уверенней и сильней пешего. Нурыш, намереваясь сшибить конем этого долговязого черного джигита и уже потом огреть камчой, привстал на стременах и размахнулся. Но, оказавшись перед человеком, присевшим будто пир перед прыжком, конь вдруг испуганно шарахнулся, и камча, со свистом сделав в воздухе петлю и не задев Нурыма, вяло хлестнула полу нанкового бешмета. Нурыш повернул коня вторично.
– А ты, оказывается, наглец! Опять мешаешь мне проучить пастушонка. Если отец твой бий, значит, можно тебе свою прыть показывать? – распалился он.
На этот раз конь безбоязненно двинулся на пешего. Зная, что, если побежишь, – догонит, будешь стоять – конь сшибет грудью, Нурым решил во что бы то ни стало ухватиться за всадника. Но спереди не дотянешься, надо попытаться прыгнуть на него сбоку. «Ах, черт, если бы на коне прискакать, тогда бы вырвал камчу и стянул бы самого с седла», – с досадой подумал Нурым.
Подскочив почти вплотную к человеку, недобро изогнувшемуся перед прыжком, конь снова отпрянул в сторону. Снова взвилась камча и на этот раз хлестнула Нурыма, обвилась вокруг правой руки выше локтя, а кончик звучно хлестнул по бедру. Когда всадник дернул ее к себе, рослый Нурым в броске ухватился за черенок. Плеть будто припаялась к сведенной судорогой руке – теперь она или оборвется, или Нурыш ее выпустит. Пробежав с разгона несколько шагов возле коня, Нурым на мгновение уперся ногами, изо всей силы потянул плеть к себе и, когда всадник накренился в седле, одним прыжком достал его и ухватился за полы бешмета. Камчу, однако, он не выпустил, опасаясь, что Нурыш хлестнет его по голове. Сидя на крепком коне и сам не хлипкого сложения, байский сын не слетел с седла: как ребенок ухватившись левой рукой за гриву, крепко прижав колени к бокам коня, он больно ударил скакуна пятками, намереваясь поволочить Нурыма по земле, как козленка при козлодрании, и даже проволок его несколько шагов. Нурыш был в бешмете и поверх него еще в красном ватном чапане, так что Нурыму было за что держаться. По всему было видно, что Нурым не отпустит теперь сплоховавшего всадника, пока не стянет его с коня или не оборвет полы чапана вместе с камчой. От боли и позора, что его волочат, как тушку при кокпаре, Нурым рассвирепел: глаза налились кровью, лицо побагровело, в висках свело мышцы. Что бы там ни случилось, он должен стянуть, свалить, швырнуть на землю, подмять под себя надменного мирзу. Повидавший немало ссор и драк, но не участвовавший в них, Нурыш, хотя был силен и сидел на крепком коне, ничего не мог поделать с безоружным пешим джигитом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265