Когда путники подъехали к калитке, парень и тогда никак не отреагировал. Впрочем, как и его коровы.
Нарочитая пастораль картинки Владу не понравилась. Нутром почуял – что-то здесь не так. Ощущалась во всей этой благости какая-то скрытая угроза. Поэтому осторожно вытащил пистолет и сдвинул язык предохранителя. Как ни старался сделать это тихо и неприметно, Тыяхша засекла и осуждающе покачала головой.
– Думаешь, этот аркадский пастушок не Зверь? – спросил солдат.
– Ты разве что-нибудь чувствуешь? – вопросом на вопрос ответила девушка.
– Честно?
– Честно.
– Не-а, не чувствую, – признался Влад. Затем тревожно огляделся по сторонам и добавил: – Но ощущаю. Что-то, подруга, здесь не так. Поверь бывалому солдату.
Тыяхша посмотрела на него с интересом:
– А в чем проблема?
– Ты пела, окрестности Айверройока врагом кишат.
– Конечно. Кишат.
– А почему пастух вальяжен, как бегемот в солярии? Страх потерял? Или Охотник?
– Нет, не Охотник. Пастух. Обыкновенный пастух. Я его с детства знаю. Зовут Джэхзо. Он сын тетушки Алахмо, вдовы дядюшки Росхата.
– Не Охотник, значит. А чего тогда один в поле? Смелый?
– Смелый. Но не один.
Тыяхша вставила пальцы в рот и лихо свистнула. Свистнула протяжно, с переливами. По-мальчишески.
Чертовка!
Эхо условного сигнала еще не затихло, а по периметру загона уже стояло с десяток орлов с арбалетами наперевес. Повыскакивали парни из заячьих нор и застыли на отведенных огневых позициях. И даже пастух Джэхзо теперь не сидел, а стоял на бочке и как все остальные шарил арбалетом в поисках цели. Откуда оружие вытащил – не понять.
Влад прикинул расклад: двенадцать против одного. Были бы «гаринчи», только троих успел бы завалить. Ну, может быть, четверых. Четвертого – уже будучи раненым. Причем тяжело. А потом все – стал бы подушечкой для иголок. Восхищенно покачав головой, спросил:
– Так это стадо – приманка?
– Приманка, – подтвердила его догадку Тыяхша. Потом привстала в стременах и помахала рукой. Поприветствовала всех принявших участие в демонстрации боевой выучки.
Парни ответили девушке без затей – вытерли пальцы о полы шляп. Только двое что-то крикнули. А один, видимо, старший, дав личному составу отбой тревоги, стал приближаться.
– И все эти парни, значит, Охотники? – спросил Влад.
– Один. Вот он, Ждолохо. – Тыяхша кивнула в сторону подходившего к ним человека. – Остальные – стрелки.
– На одного Охотника такая толпа стрелков? – удивился Влад.
– Зверей много, Охотников мало – как тут без стрелков обойтись? Сам подумай. Хорошо когда зверь на ловца бежит, а когда на ловца бежит стая? Пока перезаряжать будешь, тебя…
Тыяхша не договорила, Охотник по имени Ждолохо уже подошел. Интересно выглядел дядя. Весь такой из себя важный, а лицо простецкое. Лицо ладно, в ухе огромная золотая серьга – вот это дело. Не серьга – баскетбольное кольцо. Вещица с претензией. И все же крестьянин дядя, а не вольный стрелок – руки уж больно огромные. В таких руках плуг держать, а не арбалет.
Сняв шляпу, Ждолохо показал загорелую лысину и что-то сказал. Землянин, разумеется, ничего не понял. Впрочем, Ждолохо обращался не к нему, а к Тыяхше. С ней и перекинулся несколькими фразами на муллватском. Влад уловил только два знакомых слова. Одно из них – «пыхм». Теперь был в курсе, что это означает «конь». Другое – «шонкуц». Это «небо» в переводе с аррагейского (и, как очевидно, с родственного ему муллватского).
Получив от девушки какие-то объяснения, Охотник удивленно покачал головой и с интересом посмотрел на землянина. Влад в этот миг почувствовал себя запертым в клетке утконосом, которого рассматривает посетитель зоопарка. И от внезапного смущения вдруг пожелал Охотнику на аррагейском:
– Горизонта тебе!
Ничего лысый в ответ не сказал, лишь шумно высморкался. А затем вытер пальцы о штаны, закинул арбалет на плечо и, не попрощавшись, похромал в свою нору. И все качал по дороге головой. Никак поверить не мог, что новый Охотник из чужаков.
– У вас все такие? – спросил Влад у Тыяхши.
– Какие «такие»? – уточнила та.
– Такие вот вежливые.
– Ты бы еще на всеобщем языке с ним заговорил.
– А что, он не понимает аррагейского?
– Отчего же, понимает. Просто…
– Брезгует?
– …считает, что на земле муллватов нужно говорить на муллватском. Всем. Даже Носителям Базо…
– Подруга, я тебя умоляю, давай не будем! – остановил Влад Тыяхшу.
– Ладно, давай не будем, – согласилась девушка. – Тогда сам не подначивай.
– А чего я такого сказал?
Тыяхша тронула коня и пробурчала:
– «Вежливые, не вежливые». Какие есть. Разные. Не все из нас ваш Открытый заканчивали.
Влад, подзадорив шлепком Пыхма, нагнал ее и попытался объясниться:
– Не ворчи, подруга. Просто я-то думал, что Охотники – особая каста. Элита. Отборные люди.
– Отборные и есть. Только не в том смысле, какой ты в это слово вкладываешь.
– А в каком тогда?
– В том, что не Охотники браслеты себе выбирают, а браслеты Охотников. Понимаешь? Не мы браслеты, а браслеты нас. И они не смотрят на ум, пол, образование, благородность рода и размер кошелька.
– А на что они смотрят?
– Не знаю. И никто не знает. Знали бы, не ходила бы у нас треть города однорукими. С каждым разом браслеты все привередливее становятся. Видишь, некоторые даже без владельцев остаются. И в итоге выбирают странноватых чужестранцев.
– Это ты про меня?
– Про кого же еще.
– Будете, дамочка, выделываться, уйду, – предупредил Влад. – Больно надо с вами нянчиться.
Девушка даже глазом не моргнула:
– Не уйдешь.
– Почему?
– Ты солдат.
Влад только хмыкнул на это. Что здесь скажешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146