– Вдвоем?
– Нет. Там целая группа работала. Как раз этот Карасик и осуществлял координацию проекта. Администратор он неплохой.
– А чего это он на ворованное потянулся?
– Козел потому что, – зло ответил Сергей и обернулся к Роману: – Ты звонить пробовал?
– Пробовал, – ответил Роман. – У него отключено все. Я еще ручку подергал.
– И как?
Если бы можно было в этот момент сместить точку зрения парой метров к северу или сделать дверь квартиры Бориса прозрачной, они бы увидели, как объект их преследований стоит в прихожей и целится в дверь из блестящего пистолета.
Роман опустил ладонь на дверную ручку. Надавил.
Палец Бориса напрягся на спусковом крючке. Повел его на себя. Молоточек ударника сдвинулся со своего места.
– Оставь, – сказал Михалыч. – Оставь его, может, понос у человека. С чего бы еще так в квартиру бежать?
– Ну. – Роман в нерешительности посмотрел на дверь. За ней в сосредоточенном ожидании замер Борис. С пистолетом. – Ладно.
Рома подошел к Сергею с Михалычем.
– Делать чего будем?
Сергей пожал плечами.
– Козел он… Но отступать уже поздно. Он меня кинул. Знал он, что это я, или не знал. В нашем случае значения не имеет. Месть тем и страшна, что, начав ее, остановиться можно, только окончательно отомстив. Иначе ты будешь растоптан теми силами, которые вызвал к жизни.
– Мистика… – усмехнулся Роман.
– Психология, – возразил Сергей. – Только психология. И все. Отступи мы сейчас, что получится?
– Ну… Ничего не получится.
– Ничего – это положительно. Это означает, что мы ничего не потеряем. Но это не так, – его слова гулко разносились по пустоте утреннего подъезда. Дом медленно оживал. Иногда включался лифт. Где-то хлопали двери, но редко, люди еще спали, нежась в теплой защищенности постелей. – На самом деле мы теряем. Как минимум – время. Затраченное время и усилия. Мы искали, рисковали, тратили время. А время – это не только деньги, но и силы. Силы, которые могли бы быть потрачены на что-то более созидательное, чем беготня от маньяка с обрезом по огромной квартире, чем гонки на БТРе и рискованные, на грани фола, разборки с бандитами.
– С администраторами, – поправил Роман. – И на БМП.
– Какая разница? – Сергей попробовал отмахнуться, но Роман перебил его с серьезным видом:
– С бандитами такие варианты не прокатили бы. А БТР – это такая штука с гусеницами…
– Ладно, черт с ним, пусть будет так. С админами разборки. Один черт потрачено время, силы и деньги. И если нет результата – то все это потрачено впустую. Это уже плохо.
– Да и хер бы с ним…
– Точно. Да не совсем. Поскольку мы потратили впустую силы, мы проиграли. А если мы проиграли, то мы кто? Лузеры. Неудачники. Жалкие, никчемные существа, которых может прокатить кто угодно, как угодно и когда угодно.
– Да и ладно бы… Никто ж не узнает.
– Вот уж нет. Во-первых, лузера даже ты определишь с первого взгляда. По походке, по фигуре, по глазам, наконец. И это ты, а что говорить про людей, у которых на неудачников развито профессиональное чутье? Бандиты, кидалы и прочие «граждане». Лузер не потому неудачник, что его все кидают. Нет. Его кидают, потому что он лузер. И выпасть на эту планку не приведи господи. Один раз опустившись, подняться почти невозможно. Нужны сверхусилия. Именно поэтому надо трижды подумать, прежде чем приводить в действие механизм мести. Сможешь ли ты справиться с тем, что обвалится на тебя? Стоят ли результаты таких жертв? Имеет ли ценность то, ради чего ты решил рисковать? И что будет, если ты простишь обидчика?
– А во-вторых? – поинтересовался Михалыч.
– Что?
– Ну, ты сказал, во-первых. Меня интересует, что же после такого обстоятельного первого пункта будет вторым?
– Ну, – Сергей помялся. – Знаешь, я об этом даже как-то не подумал. Во-вторых… Во-вторых, ребята, у меня нет денег. Если я из этого мудака свою долю не выбью, то мне придется туго. Обижен я сильно, вот что. Я до конца идти должен. Вы, если хотите, можете соскочить. А я пойду до конца.
– Ну, а занять, что ли, нельзя? – спросил Роман.
– Можно, – Сергей кивнул. Где-то наверху хлопнула дверь. Быстрые девичьи каблучки простучали по лестнице. Загудел лифт. – Все можно. И занять, чтобы на плаву продержаться, и новый проект подхалтурить, чтобы сроки ужать. Но если честно, мне было важно сделать именно то, что мы делаем.
– Отомстить?
– Да. Потому что теперь, если я доведу это до конца, то буду знать, кто я.
– Достоевщина…
– Почему бы и нет? Кто сказал, что Достоевский был дураком? Он тонко, по-настоящему понимал и чувствовал человеческую природу и натуру. Так-то. Если я сейчас смогу, то смогу и в другой раз. И если кто-то Другой сможет один раз, то и другой раз не спасует. И тогда каждая тварь будет знать, что есть люди, обижать которых смертельно опасно. Для себя, для своих Друзей, для своей семьи.
– А обратной вендетты не боишься?
– Я ему, он мне, и так до бесконечности?
– Да.
– Не боюсь. Месть – это благородное дело. Даже если ее ведет дикарь. В мести, как и в дуэли, есть свои законы.
– Интересно, а тот, который попрет на тебя в ответ, про эти законы знает?
– Конечно. Иначе он не стал бы мстить, – уверенно ответил Сергей. – Но, кстати, идея интересная. Надо бы заняться культпросветом.
– В смысле?
– Ресурсик надо бы сварганить… В Сети. Поможешь?
– Почему я? – удивился Роман.
– Ну, как?… Ты же у нас тут единственный специалист по компьютерам… Кто же еще?
– Ну… – Рома важно насупился. – Это дело надо обдумать. И все такое.
– Обдумай.
Они замолчали.
Михалыч по-детски плюнул вниз, с любопытством проводил плевок взглядом.
– Однако проблема все еще остается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120