– Я Роза.

* * *

Стоп. Я ведь забыл рассказать, почему явился в «Ночной кристалл».
Решив покинуть пепелище «Фэрфакса», я обыскал Васкеса. Наклонился, словно проверяя, жив ли он. И запустил руку в его карманы. Сначала в передние, затем в задний.
В передних карманах находились стекляшка с белым порошком и несколько спичек, а в заднем – бумажник. Я обошелся с Васкесом так же, как он со мной в «Фэрфаксе».
Ограбил и ушел.
В такси я проверил его бумажник и обнаружил фальшивый значок полицейского, подозрительного вида водительские права, белый порошок в пакетике из фольги, двести долларов и визитку некоего заведения под названием «Ночной кристалл», хозяином которого числился Рауль Васкес.
На обороте я различил испанские слова:

veinte у dos… derecho, treinta у siete izquierdo, doce… derecho.

На следующий день с помощью Интернета я перевел запись.

Двадцать два справа.
Тридцать семь слева.
Двенадцать справа.

Явно имелся в виду не футбол.

* * *

Теперь можно вернуться к Розе.
Я заказал спиртное по сильно завышенной цене, и Роза согласилась со мной поболтать.
– А ты ведь не «мокрая спина» «Мокрая спина» – прозвище мексиканца, нелегально переплывшего или перешедшего вброд реку Рио-Гранде.

, – уличила она меня.
Я повинно кивнул.
– А ты?
– Америка, – гордо ответила она. – А ты что подумал?
– Да ничего. Просто хотел узнать, где живешь?
– В Бронксе. Мы все там живем. Сюда нас привозят.
– Вот как.
– А эти парни, – Роза с явным презрением посмотрела вокруг, – они живут целыми бригадами. По шесть человек в комнате.
– А сюда приходят выпить?
– Верно. – Она улыбнулась, словно я пошутил. – Хочешь еще выпить?
Я лишь пригубил текилу ценой в десять долларов, но ответил, что хочу.
– Им одиноко, – сказала Роза, подав знак бармену. У него бычья шея, украшенная наколками в виде крестов. – Вот они и приходят сюда пудрить нам мозги. Больше-то не с кем поговорить. Ни одной женщины рядом. Они вроде как в нас влюбляются. И спускают последние dinero Деньги (исп.).

. – Роза рассмеялась и потерла средним пальцем о большой.
– Понятно.
– А раз понятно, выкладывай свою историю.
– Какую? Я просто так зашел.
– Просто так? Круто.
Роза, как и прочие «хозяйки», была дородна и широка в бедрах. Я представил Лусинду и подумал: «Неужели и она здесь работала?»
– Если честно, – начал я, и Роза придвинулась ближе ко мне, – я вроде как здесь уже был.
– Вроде как?
– Да, по-моему. Хотя и не уверен. Здорово поддал.
– Ясно, – хмыкнула она.
– Здесь была еще такая девчушка…
Я описал Лусинду так подробно, как только способен влюбленный мужчина. Правда, не упомянул соблазнительные губки и влажные глазки.
– Ах эта… Ты имеешь в виду Диди. – Роза сказала это так, словно не очень жаловала Лусинду.
– Диди? Точно. Ее так и звали. Я вспомнил.
– Чертова потаскуха. Вертихвостка. Понятно?
– Нет.
– Не успела оглядеться, как во всем разобралась и принялась трясти перед боссом титьками и тощим задом. Я здесь пашу, как проклятая. А она в два счета его окрутила.
А босс – Рауль Васкес.
– И где же ваш босс?
Роза пожала плечами:
– Не появлялся. А что?
– Да так. – Они не знают, догадался я. Его бумажник у меня. В отеле он не регистрировался. Опознать его некому. И родственников нет, чтобы объявить о пропаже.
– Ты женат? – спросила Роза.
– Нет.
Я пытался соединить детали и представить, с чего все началось. Несчастные «мокрые спины» бежали в этот клуб от одиночества, а «хозяйки» смотрели на них свысока. Лусинда тоже была «хозяйкой». Вот откуда у нее легкий акцент. Но Лусинда не долго оставалась в «хозяйках». Она, поманив тощим задом, заарканила Васкеса. Я его понимал. Лусинда была не похожа на остальных. Она напоминала женщину из тех, кого в небоскребах делового центра дешево покупают, да дорого продают. Вот на таких-то и пялятся поверх газет пассажиры утренних электричек.
Интересно, чья это была идея – его или ее? Кому пришла в голову светлая мысль? Кто увидел новые возможности за пределами унылого ночного клуба?
– Ты не пьешь, – заметила Роза. – А у нас такие правила: разговаривать только с теми, кто заказывает выпивку.
– Я закажу еще, – пообещал я, и она улыбнулась.
Наверное, идея все-таки Диди. Она поняла, как до смешного просто охмурять оторванных от дома работяг. И решила, что такие фокусы нетрудно проделывать и с ребятами вроде меня. Женатиками, которые мечтают смыться на другую планету от домашних проблем. Которые жаждут с кем-нибудь поговорить по душам. Которые имеют настоящие деньги.
Бармен подал очередную порцию текилы. Я открыл бумажник, собираясь расплатиться.
Роза заметила мое новое водительское удостоверение:
– Уиддоуз? Что это за фамилия?
Да, в этот вечер я стал новым человеком. Чарлз Шайн умер.
– Обычная фамилия, – ответил я.
– Не угнетает? Звучит почти как «вдова» Widow (англ.) – вдова.

.
– Зато пишется по-другому.
– Ну хотя бы, – посерьезнела она.
– Где у вас туалет? – спросил я.
– Вон там. – Роза, фыркнув, махнула рукой в глубь помещения. – Хотя большинство ходят в переулок. В четыре утра там ужас что творится. Ни к чему не приучены.
– Я воспользуюсь туалетом.
– Давай.
Я поднялся из-за стола и медленно прошел мимо колумбийцев, мексиканцев, доминиканцев и перуанцев с их «хозяйками». Каждый мужчина, навалившись грудью на стол, увлеченно лопотал на малоразборчивом испанском, нимало не заботясь, понимает его женщина или нет. И я подумал, что мои беседы с Диди очень напоминали эти.
Я открыл дверь с надписью «Hombres» Мужчины (исп.).

. В туалете перед унитазом стоял на коленях человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74