– Это очень больно? – робко поинтересовалась Кэндис, заметив, что Мэгги болезненно морщится.
– Немного,– ответила та.– Особенно в начале.
Тут Люси стала сосать как следует, и лицо Мэгги разгладилось.
– Ну вот,– сказала она.– Теперь лучше.
– Черт меня возьми! – выпалила Роксана, продолжая таращиться на голую грудь Мэгги.– Уж лучше ты, чем я…– И она состроила свирепую гримасу Кэндис, которая вдруг принялась нервно хихикать.– А Люси-то не прочь выпить, как я погляжу!
– Вся в мать,– заметила Кэндис, глядя, как девочка жадно сосет. – Кстати, спасибо, что напомнила.
Роксана снова запустила руку в сумочку и достала большой серебряный шейкер для коктейлей.
– О нет! – воскликнула Мэгги, округлив в испуге глаза.– Мне нельзя!
– Помнишь, я обещала, что мы обязательно поднимем бокалы за девчонку? – с угрозой сказала Роксана.
– Да, но… Вдруг нас кто-нибудь увидит? – Мэгги нервно усмехнулась.– Вам-то ничего, а меня немедленно исключат из клуба образцовых матерей, да еще, того и гляди, наябедничают Джайлсу или, упаси бог, Пэдди. Его-то я не боюсь, но если свекровь пронюхает…
– Об этом я тоже подумала! – победно улыбнулась Роксана и извлекла из сумочки три маленькие детские бутылочки.
– Но…
– Ни слова больше!
Роксана поставила бутылочки в ряд на тумбочку, подняла шейкер, как следует встряхнула, наклонила, и из шейкера потекла в бутылочки густая белая жидкость.
– Что это? – удивленно спросила Кэндис.
– Надеюсь, это не молоко? – поинтересовалась Мэгги.
– Пина-колада Пина-колада – коктейль из рома, ананасового сока и кокосового молока.

,– небрежно ответила Роксана.
Кэндис и Мэгги буквально покатились со смеха. Они очень хорошо помнили одну шумную вечеринку в «Манхэттене», когда Роксана заявила, что, если кто-то из них закажет пина-коладу, она немедленно от них отрекается и прекращает свое членство в коктейль-клубе.
– Мне нельзя же! – сквозь смех пробормотала Мэгги, стараясь не особенно трясти девочку.– Нельзя смеяться! Бедная Люси!
– За вас обеих! – провозгласила Роксана, поднимая повыше свою бутылочку.
– И за вас,– отозвалась Мэгги, улыбаясь подругам. Потом она сделала из бутылочки хороший глоток и блаженно зажмурилась.– Боже мой, тысячу лет не пила ничего крепче чая!
– А главное,– вставила Кэндис, облизываясь,– пина-колада, оказывается, ужасно вкусная штука.
– Да, неплохая, только название у этого коктейля какое-то шоколадное. Назвать бы его покруче – цены б ему не было!
– Кстати о выпивке,– вспомнила Мэгги.– Ральф Оллсоп прислал нам целый ящик первосортного шампанского. Не правда ли, это очень мило с его стороны? Оно пока стоит у меня дома в целости и сохранности, но как только меня выпишут…
– Да. Непременно,– сказала Роксана.– Как только тебя выпишут, мы втроем основательно напьемся и, может быть, даже устроим хороший дебош. Нет, не втроем – вчетвером…
– Миссис Дрейкфорд? – раздался за занавеской незнакомый мужской голос, и подруги с виноватым видом переглянулись.
В следующую секунду в бокс заглянул незнакомый мужчина в белом халате.
– Миссис Дрейкфорд? – повторил он и улыбнулся всем троим.– Я из педиатрического отделения. Вам с девочкой пора на осмотр.
– Ох…– растерялась Мэгги.– Я сейчас, сейчас…
– Давай я подержу твое молоко,– сказала Роксана со значением и взяла у нее бутылочку.– А лучше оставлю его вот здесь, на тумбочке. Допьешь, когда вернешься.
– Спасибо! – ответила Мэгги.
Она очень старалась не рассмеяться.
– Тогда мы, пожалуй, пойдем? – нерешительно спросила Кэндис, поднимаясь.
– Да, конечно, девочки, ведь я не знаю точно, когда освобожусь.
– Завтра,– напомнила Мэгги Роксана.– Завтра тебя отсюда выкинут, и мы сможем видеться чаще.– Она залпом допила свой коктейль и бросила пустую бутылочку назад в сумочку.– Нет ничего лучше, чем бокал свежего молока! Очень бодрит,– объяснила она врачу, который удивленно кивнул.
– До свидания, дорогая,– сказала Кэндис, наклоняясь, чтобы поцеловать Мэгги.– Твоя Люси – просто чудо! До встречи.
– В «Манхэттене»,– вставила Роксана.– Первого числа, как обычно. Как ты думаешь, Мэг, ты выберешься?
– Конечно,– уверенно кивнула Мэгги.– Не сомневайтесь, я буду вовремя.

Глава 10

Когда вечером Кэндис вернулась домой, ее глаза буквально лучились счастьем. Стоило ей вспомнить о разлитом по детским бутылочкам коктейле, как смех снова подкатывал к горлу. «Ай да Роксана! – думала Кэндис.– Всегда-то она что-нибудь придумает!» Но главное – на Кэндис подействовала встреча с Мэгги: она была взволнована, тронута и бесконечно рада за свою любимую подругу.
В целом Кэндис чувствовала себя прекрасно, и даже небольшая размолвка с подругами из-за Хизер не омрачала ее радужного настроения. «Вполне естественно, что они волнуются,– рассуждала она.– Но это только потому, что Роксана и Мэгги просто не все понимают». Впрочем, они и не могли до конца понять ее. Ведь ни та ни другая никогда не испытывали постоянных и мучительных угрызений совести, и им было невдомек, как чувствует себя человек, которого груз вины пригнул чуть не к самой земле. И конечно, они не в силах были представить себе, как легко и радостно на сердце было у нее в последние недели. Каждый раз, когда она думала о том, какой будет теперь жизнь Хизер, Кэндис хотелось смеяться от радости.
Вдобавок ко всему ни Мэгги, ни Роксана не знали Хизер как следует и не представляли, какая она внимательная, предупредительная, заботливая. Если сначала Кэндис воспринимала Хизер только как жертву и ее великодушие и желание помочь были в значительной степени продиктованы стыдом, то теперь все изменилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112