Почесав в
затылке, он выругался сквозь зубы и перевел взгляд на мальчика:
Ц Ну, чего вскочил? Рано еще. Спи. Ч-чертов сквозняк…
Выходя, он прикрыл дверь, косо повисшую на одной петле. Янас ожесточенно р
астер лицо кулаками, а, открыв снова глаза, увидел на своих нарах, в ногах, т
опорик с узким узорчатым топорищем на ясеневой рукояти.

Снизу орали в два буйных голоса Балбрак Раблл и отец Матей. Дощатый насти
л пола легко пропускал шум сюда, на второй этаж. Кажется, проповедник в ярк
их красках рисовал гарнизонному капитану перспективы предстоящей ему,
проповеднику, канонизации.
Ц Святой Матей! Ц надрывался священник. Ц Матей-великомученник! А что?
Звучит! Желаешь, сын мой, присоединиться ко мне в тяжком моем труде?
Ц Ж-желаю! Уж-жасно желаю! Ц жужжал Балбрак.
Ц Готов ли ты разделить мой подвиг?
Ц Гы… Гы-ы-тов!
Ц Изгоним скверну из нашего мира! Пусть никого не коснется дьяволова дл
ань! Прочь, мерзкое богопротивное зелье! Никому не дадим! Все выпьем сами!

Ц Аминь! Ц соглашался капитан.
Николас усмехнулся. Надо было поискать мальчика; он уже поднялся с посте
ли, но потом снова сел. Наверное, Янас хочет побыть один. Иначе он давно бы п
оказался. Что ж, это понятно. Ничего, на заставе он в полной безопасности. Н
иколас прилег, заложил руки за голову.
Что там плел этот сморчок Фарфус Санжин? Какой-то монах… А был ли монах? Не
выдумал ли его Фарфус, чтобы очернить Балбрака и получить для себя перев
од в другое место? Ясно, что ему на заставе несладко… А Балбрак Раблл на из
менника не похож. Не было еще такого за всю историю Империи, чтобы лакниец
изменил тому, кому присягал. Даже если Фарфус ничего не выдумывал…
Ну, прошел через заставу кто-то, о ком капитан не соизволил доложить отста
вному писарю. Что с того? В конце концов, Балбрак внушал большее доверие, ч
ем лопоухий нытик.
«Не мое это дело», Ц подумал Николас.
Но все же рассказ Фарфуса взволновал его. Чтобы успокоиться, он, как и обыч
но, раскрыл мешок, вынул шкатулку. В который раз перед ним засветились чер
но-синим цветом выкованные из эльваррума предметы. Теперь их было шесть.

«Будет еще седьмой и восьмой? Девятый? Сколько еще?» Ц неожиданно подума
л Николас. Кажется, впервые он задумался об истинном смысле поисков эльв
аррума. Что заставляет его колесить по Империи, собирая тяжелые черно-си
ние безделушки? Отчего каждый раз, когда он пополняет свою шкатулку, в гру
ди возникает теплое чувство близости к чему-то важному… К родине? К Потем
ью?
Он поднял бабочку посланника. Потом Ц вторую бабочку. Как они похожи! Тол
ько у бабочки посланника остро изогнутые крылья и длинные усики… Да еще
Ц Николас заметил это только сейчас Ц узкий разрез вдоль брюшка до сам
ой головы.
Повертев бабочек в руках, он наложил одну на другую. Пальцы неловко съеха
ли, бабочки перекрестились, затем раздался короткий звучный щелчок.
Плоская головка одной бабочки точно вошла в разрез на брюшке второй. Баб
очки сцепились, образовав замысловатую четырехконечную фигуру. Никола
с попытался разъединить их Ц ничего не получилось.
Тогда, холодея сам еще не понимая от чего, он вынул из шкатулки вилку и сфе
рический цилиндр Ц первое, что попалось в руки. Осмотрел их, примеривая…
Потом осторожно вложил вилку в цилиндр. Выяснилось, что корпус вилки пло
тно заполняет полость цилиндра. Но не совсем. Снаружи осталась только ра
здвоенная часть Ц собственно, вилка, а на другом конце цилиндра Ц углуб
ление в полпальца. Николас потянул вилку обратно.
Снова щелкнуло.
Два предмета превратились в один.
Охваченный щекочуще-радостным предчувствием, словно заблудившийся в л
есу путник, перед которым вынырнула из травы удобно утоптанная тропинка
, он поднес цилиндр с вилкой к бабочкам. Перевернул, попробовал еще раз…
Нет, не подходит. Сердце стукнуло несколько раз не в такт. Николас быстрым
движением стер со лба пот.
Кольцо и подсвечник!
Четырехугольная фигурка из двух бабочек прочно легла в лапки подсвечни
ка.
Щелчок.
Четыре близко расположенные друг к другу лапки плотно просунулись меж ч
етырех крыльев и намертво стиснули их. Другим концом подсвечник вошел в
углубление частично заполненного вилкой цилиндра. Щелчок!
Подрагивающими пальцами Николас достал кольцо, взял его в правую руку, л
евой держа получившееся у него тяжелое сооружение из пяти предметов.
Кольцо поместилось между двух зубьев вилки, тупой шип на нем вонзился в к
рохотное, ранее совсем незаметное отверстие меж зубьев. И застрял там. Ни
колас дернул его обратно.
Щелчок.
С минуту Николас осматривал, поворачивая в руках, длинный Ц в локоть Ц и
очень тяжелый предмет, в который мозаикой сложились шесть частей его сок
ровища.
Бабочка, кольцо, подсвечник, цилиндр, вилка и бабочка Ц каждая из вещей ут
ратила свою индивидуальность. Теперь они слились в одно неразрывное цел
ое Ц диковинной, но в то же самое время почему-то и знакомой фо
рмы.
Что же это получилось?
Ц Ключ, Ц прошептал Николас. Ц Ключ.
Четырехгранный ключ, такой длинный и тяжелый, что впору бы великану его н
осить на груди. Николас очень долго сидел неподвижно, а потом ему в голову
пришла неожиданная мысль:
Ц Что может открывать ключ, сделанный из металла, подвластного лишь рук
ам мастеров-эльваров? Путь в какую землю?..
Ответ был настолько очевидным и ошеломляющим, что Николас задохнулся и с
трудом смог восстановить дыхание.
Ключник несет Ключ от ночи и смерти.
Ключ от ночи и смерти. Так, кажется, говорят древние писания церковников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99