Он до сих пор жив. Где же твое отмщение, сын Лето? Ванакт Аргоса Диомед сразил Ареса и достал копьем Афродиту. Он тоже до сих пор жив. Где их отмщение, Открывающий Двери? Так станешь ли ты наказывать меня за какие-то слова?
– Месть может настигнуть тебя и позже. Когда ты совсем не будешь ее ждать. Месть – блюдо, которое надо подавать холодным.
– Ты пришел сюда говорить со мной о мести?
– Нет, о войне.
– Ты – бог и лучник, Феб. Ты никогда не командовал войском и не имеешь ни малейшего представления о стратегии. И все же ты хочешь давать мне советы?
– Да.
Пожатие плечами.
– Говори.
– Ты должен нарушить перемирие и напасть на ахейцев ночью. Опрокинь их в море и сожги их корабли.
– И сколько людей ты мне дашь для выполнения этого плана? Троянской армии не хватит, ахейцев все равно в три раза больше нас.
– Город не будет в безопасности, пока на побережье есть хоть один ахеец.
– Город будет в безопасности, пока на его стенах стоят троянцы. У меня нет людей для вылазки. И у меня нет совершенно никакого желания эту вылазку совершать. Не дело для…
Одиссей потрепал меня за плечо, заставляя свернуть картинку и вернуться в лагерь ахейцев.
– Пойдем в шатер Диомеда, – сказал он. – Кажется, у нас возникли проблемы и помимо Зевса.
Проблем было две. Одна большая, а другая… просто масштабная.
Сначала нам пришлось заниматься первой.
Большая проблема – Большой Аякс – бушевал перед шатром Диомеда. Гетайры, отосланные командиром, стояли в сторонке и делали вид, что им ничего не слышно, но руки у них так и чесались. А Диомед стоял на пороге, прямо перед неистовым гигантом, и делал вид, что ловит каждое слово.
– По какому праву ты решил, что можешь командовать нами и принимать решения за всех, Тидид?! Я присягал на верность Агамемнону, но не тебе! Саламин не подчиняется Аргосу! Ты сразил Агамемнона, но ты не доказал свое право быть вождем для меня!
– Ты хочешь драться? – лениво спросил Диомед.
– Да! Ты создал пре… прен… пренцендент.
– И теперь я должен доказывать свое право командовать всем желающим?
– Да! Мне!
– Хорошо, – спокойно сказал Диомед. – Завтра, на рассвете. Пусть секунданты обговорят детали. От меня будет Одиссей. Кто от тебя?
– Нестор Пилосский!
Диомед пожал плечами, словно он ни секунды не сомневался в ответе, и скрылся в шатре. Аякс немного постоял на месте, потом плюнул себе под ноги и убрел.
– Глупо, – сказал Диомед, едва мы оказались в шатре. – Если так пойдет, то скоро ахейские вожди сами поубивают друг друга.
– Ты принял вызов, – напомнил Лаэртид.
– А как еще я мог поступить? Но я не хочу убивать Аякса, тем более что это не его идея. Прецедент! Теламонид и слова-то такого никогда не знал! Это все Нестор, старый хрыч! Вот кого бы я убил с большим удовольствием! Но он слишком хитер и стар, чтобы выйти на бой.
– Нестор хитер, – согласился Лаэртид. – И он тоже мечтает об империи, а поскольку не годится в императоры сам, желает править руками Аякса. Но ты зря принял вызов Большого. Агамемнон был ванактом, и ты – ванакт. Он – первый воевода, а ты – второй. Его армия была ненамного больше твоей. Это был поединок равных. А кто такой Аякс, если не считать, что он – бык и громила? Басилей затерянной в море груды камней, почти как я. И отряд его – плюнуть и растереть. Поединок не сделает тебе чести. И даже если ты победишь, то тем самым откроешь путь всем желающим. Тебе придется каждый день сражаться за власть.
– Сейчас уже поздно говорить об этом. Вызов был брошен, вызов был принят.
– Ладно, как знаешь, Тидид. Я пришел к тебе не ради разговора об Аяксе, – сказал Лаэртид. – Час назад вернулись лазутчики, посланные еще Агамемноном. Я приказал схватить их и спрятать у меня в лагере, чтобы не возникало разговоров, но времени у нас мало, ты же знаешь, новости имеют обыкновение просачиваться даже сквозь стены. Особенно дурные новости.
– Что еще случилось?
– Войско хеттов стоит лагерем в трех дневных переходах отсюда, – сказал Одиссей.

Дэн
Первый же встреченный мной по приходе на работу охранник – а мне не пришлось далеко идти, чтобы его встретить, – сообщил, что мистер Картрайт желает видеть меня в своем кабинете, и я поплелся туда, как агнец, предназначенный для жертвенного алтаря. Босс будет требовать идей, как помочь троянцам, а у меня их нет. По-моему, надо просто им не мешать.
Совсем недавно я болел за троянцев. Теперь меня больше беспокоили собственные современники.
Мистер Картрайт был в кабинете не один. Справа от него в роскошном кожаном кресле, присесть в которое мне никогда не предлагали, сидел Гремлин.
Мы поздоровались, после чего секретарша одарила нас с боссом кофе, а мистера Гремлина – бокалом вина. Странное предпочтение для начала рабочего дня. Или Гремлин у нас еще не работает? Тогда какого черта он сидит тут с таким видом, будто хозяин кабинета – именно он?
– Ну, мистер Громов, что вы придумали по интересующему нас поводу?
– Честно говоря, ничего, – сказал я, мысленно распрощавшись со своей работой. Впрочем, я за нее не слишком и держался. Особенно теперь, когда знал, что скоро наша штаб-квартира подвергнется атаке хранителей. – Я считаю, что мы не должны вмешиваться в прошлое и изменять его.
– Почему? – удивился Гремлин. Искренне так удивился, не наигранно.
– Потому что тем самым мы можем изменить настоящее.
– Но мы меняем настоящее каждый миг, каждую секунду, – сказал он. – И даже не замечаем этих перемен. Перемены – вот преимущество смертных перед неизменными богами Олимпа. Именно из-за неспособности меняться… их ждало забвение.
Как-то он странно рассуждает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103