– Теперь я верю, что это сон, – сказал я. – Мы уже можем проснуться?
– Нет, – сказала Галадриэль.
– Почему?
– Еще не все сделано.
– Что я должен сделать?
– Ты знаешь сам.
– Ты говоришь загадками.
– Поищи ответ в своем разуме.
Я поискал. Ответа не было. Зато в ходе поисков мне попалась забавная мысль, и я, на секунду закрыв глаза, представил, что сейчас во дворе должен появиться еще один персонаж.
Он появился. Похоже, я выдрал его прямо из дома, потому что он был в шелковом халате и в тапочках. Соответственно, он имел вид человека, не понимающего, что происходит. Только что он сидел дома и смотрел телевизор или еще что-то там делал, и в мгновение ока оказался в совершенно другом месте, столкнувшись при этом лицом к лицу с тем человеком, с которым он меньше всего хотел встречаться.
Моя пижама против его халата, подумал я. В одежде мы равны.
Зато я имел огромное психологическое преимущество.
– Добрый день, Андрюша, – сказал я. – Радостно видеть вас снова.
– Геныч, – обалдело сказал он. – Ты… а я… а говорили…
– Я в курсе, – сказал я, – относительно того, кто и что говорил. Меня больше интересует, почему лично вы ничего не предприняли.
– Мы искали, – сказал он. – Все перерыли, Геныч, клянусь…
– Не клянитесь, Андрюша, – сказал я. – Время клятв и заверений в вечной дружбе прошло. Наступает время платить по счетам.
– Я… да ты что… я…
Раздался короткий свист, и клинок Теффаса вернулся в ножны. Тело Андрюши продолжало стоять еще несколько секунд, из раны на шее толчками выплескивалась кровь, сердце ведь еще не знало, что организм мертв. Голова Андрюши Беляевского прокатилась несколько метров по траве, подпрыгивая, как мячик, и замерла. На лице осталось все то же испуганно-удивленное выражение.
– Полегчало? – спросил Теффас. – Наигрался в игрушки? Не пора ли заняться делом?
– Я бы занялся, – сказал я. – Если бы мне сказали каким. Или хотя бы намекнули.
– Ты расправился с этим человеком, – сказала Галадриэль. – Не сомневаюсь, что он заслужил свою участь, но он – лишь часть декорации твоего сна, и его смерть здесь ничего не изменит. Ты не причинил ему реального вреда.
– Я и не собирался, – сказал я. – В реальности он вел себя более порядочно.
– Ты не можешь играть в эти игры всегда, – сказала она. – Темный Властелин спроецировал это сновидение, заставив тебя поверить в твои самые тайные страхи. Мы с братом пришли, чтобы помочь тебе выбраться, но полностью освободиться можешь только ты сам.
– Как? – спросил я.
– Здесь, в мире твоих грез, только четверо могут принимать решения и влиять на ход событий, – сказал Теффас. – Трое стоят сейчас здесь.
– А четвертый…
– Четвертый – Темный Властелин, он тоже присутствует в твоих кошмарах, как сейчас это делаем мы, – сказала Галадриэль. – И, чтобы избавиться от него, чтобы очистить от его влияния свой разум, ты должен сразиться с ним сейчас. Иначе кошмары будут преследовать тебя вечно.
– Как? – спросил я.
– Ты знаешь, – сказала она, и ее силуэт начал таять в воздухе.
– Один на один, – добавил Теффас, и его контур тоже замерцал, становясь прозрачным.
Я остался один.
Больничная пижама не слишком подходила для предстоящего предприятия, поэтому одним усилием мысли я сменил ее на свою привычную одежду. В правой руке материализовалась Валькирия, точнее, ее астральная проекция. Может ли быть астральная проекция у меча? У магического – может.
И что теперь? – подумал я. Бросить ему вызов в надежде, что он услышит и явится? Не такая уж глупая мысль.
– Леопольд, выходи! – крикнул я. И добавил: – Выходи, подлый трус!
Сначала ничего не произошло.
А потом он вышел.
Ох, и вышел же он!
Он был высок, выше даже меня, и в полтора раза шире в плечах. Тело его было заковано в черную броню, по сравнению с которой цвет брони Лорда Тонкара выглядел мышино-серым. Словно сама Тьма выковала доспехи своему сыну.
В руках он держал огромный боевой топор, размером в два топора сына Дэринга. Его появление сопровождали раскаты грома, он вышел из черного облака, клубящегося над землей.
Ну и богатое же у меня воображение!
– Ты звал меня, червь! – пророкотал он.
– Ага, большой змей, – сказал я.
– Так трепещи!
– Уже, – сказал я.
Боже, ну до чего он банален. Или это я банален в своем представлении о том, каким он должен быть.
Он занес свой топор над головой. Не самая выгодная позиция для начала боя, потому что он оставил без прикрытия грудь и живот. Или он так надеется на свои доспехи, или…
Или наш поединок не должен свестись к обычному обмену ударами.
Я же сплю.
Изгнать его. Очистить разум.
Как прогнать кошмар? Как избавиться от дурного сна?
Не верить в него. Перестать бояться. И никакие мечи, никакие танки тут не помогут.
Я отбросил Валькирию в сторону и шагнул вперед.
Он опустил топор. Лезвие прошло через мое тело, не причинив вреда.
– Ты – фантом, – сказал я. – Я не боюсь фантомов.
Он рубанул еще раз, теперь сбоку. Удар должен был разрубить меня пополам, но бесплотное лезвие не могло ранить моего тела.
Я стоял, скрестив руки на груди, а он танцевал вокруг меня со своим топором, как безумный дровосек, страдающий пляской святого Витта. И с каждым ударом он терял материальность, из черного становился серым, а потом прозрачным, уменьшался в размерах, и вот вокруг меня уже бегает почти невидимый, едва различимый карлик с перочинным ножиком.
– Мы еще встретимся! – пообещал он на прощание и растворился в воздухе.
– Еще как, – сказал я в пустоту. – Ты даже не представляешь себе, как я жду этой встречи.

Я проснулся, словно выплыл со дна глубокого колодца, рядом со мной сидела Галадриэль, Теффаса в палатке не ыло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167