Мы же с Эвереттом опасно сблизились – настолько, что между нами не осталось никаких преград». Правду сказать, условия, в которых здесь приходилось существовать людям, были необычны, они способствовали зарождению дружбы, тесных связей и даже романтических отношений в будущем. Мэгги хотела дружить с Эвереттом, но не больше. Именно об этом она и твердила себе, умываясь холодной водой. Она легла на свою койку и, как всегда, обратилась к Богу. Мэгги старалась не допускать Эверетта в свои молитвы, но он, без сомнения, по-прежнему присутствовал в ее мыслях. Пришлось предпринять осознанное усилие, чтобы закрыться от него. Впервые за долгие годы она напомнила себе, что является Божьей невестой и ничьей больше. Она принадлежит только Ему. Так было, так есть и так будет. Мэгги истово молилась, и ей наконец удалось прогнать из своих мыслей образ Эверетта, на смену которому пришел образ Христа. Мэгги закончила молитву, глубоко вздохнула и, закрыв глаза, умиротворенно уснула.
Добравшись в тот вечер до своего ангара, Мелани почувствовала себя выжатой как лимон. Три дня, полных тяжелого труда в больнице, остались позади. Работа в лазарете приносила Мелани удовлетворение, однако по пути в ангар она вдруг на минуту испытала острую тоску по горячей ванне и уютной постели перед включенным телевизором. Ничего этого в лагере не было. Здесь сотни людей жили все вместе в тесноте и шуме со спертым воздухом и жесткими койками. Мелани, однако, понимала, что еще как минимум несколько дней придется провести здесь. Выехать из города по-прежнему не представлялось никакой возможности. Каждый раз, когда Джейк начинал ныть, она спокойно повторяла, что нужно еще немножко потерпеть. Джейк ее разочаровал окончательно своим бесконечным нытьем и дурным настроением, часто срывая на ней зло. Недалеко от него ушла и Эшли – все плакала, что хочет домой, и жаловалась на посттравматический стресс. Дженет тоже была всем недовольна, однако постоянно заводила новые знакомства и беспрестанно рекламировала свою дочь, а заодно и себя: пусть все знают, какая важная она птица. Мелани это не волновало. Такое повторялось везде, где бы они ни очутились. Музыканты и администраторы Мелани перезнакомились со всеми и день и ночь играли в покер. Мелани с Пэм единственные из всей компании работали, а потому с остальными почти не виделись.
Возвращаясь к себе, Мелани прихватила бутылку вишневой содовой. По ночам зал освещался по краям – там горели факелы на батарейках. В полутьме, если не смотреть под ноги, запросто можно было наткнуться на спящего человека и упасть. Весь пол и проходы занимали люди – кто в спальных мешках на полу, кто в койках. Всю ночь слышался детский плач. Это напоминало обстановку на пароходе в третьем классе или в лагере беженцев, коим, по сути, и являлся Пресидио. Мелани пробиралась к своим. Ее группа занимала более десятка коек, составленных в одном месте, кое-кто спал на полу в спальных мешках. Койки Джейка и Мелани находились рядом.
Мелани присела к Джейку на край постели и потрепала по голому плечу, выглядывавшему из спального мешка. Джейк лежал к ней спиной.
– Привет, малыш, – шепнула Мелани в полутьме.
Шум в ангаре уже стих. Люди рано ложились спать. Все были выбиты из колеи, перепуганы и подавлены: большинство из них землетрясение лишило многого, если не всего. Джейк не пошевелился. Мелани решила, что он спит. Постель матери тоже была пуста – наверное, ушла куда-то. Мелани уже собралась пересесть на свою постель, как спальный мешок Джейка зашевелился, и оттуда вдруг высунулись сразу две головы, испуганные и смущенные, – Эшли и Джейка.
– Что ты здесь делаешь? – сердито и удивленно спросил Джейк.
– Наверное, сплю, – ответила Мелани, не сразу разобрав, что к чему. Однако в следующий момент она все прекрасно поняла. – Хорошенькое дело! – обратилась она к Эшли, подруге всей ее жизни. – Лучше не придумаешь. Какая низость! – воскликнула она, не повышая голоса, чтобы никто не услышал. Эшли с Джейком сели на постели, и Мелани увидела, что оба они раздеты. Эшли, проделав что-то вроде акробатического трюка, выползла из мешка в одной футболке и стрингах – это были ее, Мелани, стринги. – Скотина! – бросила она Джейку и пошла прочь, но он успел схватить ее за руку. Барахтаясь, он выбрался из мешка в одних трусах.
– Да ладно тебе, детка. Мы просто дурачились. Ерунда все это!
На них начали обращать внимание. И что самое неприятное, все знали, кто такая Мелани. Об этом позаботилась ее матушка.
– Да что ты?! А мне так не кажется! – огрызнулась Мелани и, обернувшись, снова посмотрела на них. – То, что ты воруешь мое белье, меня не колышет, Эш, – заговорила она с Эшли, – но воровать у меня парня – это уж слишком, ты не находишь?
– Прости, Мел, – пролепетала Эшли, опустив голову. По ее щекам побежали слезы. – Не знаю, что со мной, здесь так страшно… я боюсь… у меня сегодня самый настоящий психоз. Джейк просто успокаивал меня… я… это не… – Она заплакала сильнее, и Мелани стало противно на нее смотреть.
– Не надо ничего объяснять. Я бы с тобой так никогда не поступила. Если б вы оба оторвали свои задницы от койки и занялись чем-нибудь полезным, то у вас не осталось бы времени трахаться. Вы мне оба отвратительны, – дрожащим голосом сказала Мелани.
– Только не строй из себя праведницу! – выкрикнул Джейк, решив, что лучшая защита – нападение. Но в случае с Мелани это не сработало.
– Да пошел ты!
Появившаяся Дженет в смятении наблюдала за перепалкой, но никак не могла взять в толк, из-за чего сыр-бор. Сегодня вечером она играла в карты с новыми приятельницами и парой очень импозантных мужчин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101