— Если бы ты мог, — вздохнула Алекс. Теперь визит к врачу казался ей пустой тратой времени. У нее все было в порядке, и она это прекрасно знала. Она никогда не чувствовала себя лучше. В конце концов, о серофене она может поговорить с доктором по телефону. Подумав об этом, Алекс глянула на часы и приняла быстрое решение — отложить посещение.
Но телефон в его кабинете был занят, а не явиться к нему, не предупредив, было неудобно. Это был очень хороший и внимательный врач, который принял у нее роды и в течение всех трех лет после появления Аннабел вел ее и пытался помочь забеременеть. Нет, так нельзя. Она набрала номер еще раз, но у Андерсона было по-прежнему занято. Подавив раздражение, Алекс встала и надела плащ.
— Придется идти — похоже, у него там трубка плохо лежит, — попыталась пошутить она, — так что его деньги не пострадают. Позвони мне, если обнаружишь, что мы что-то упустили по делу Шульца. Все выходные я буду дома.
— Не беспокойся. Я позвоню, если понадобится. Забудь об этом. В конце концов, все уже готово. А в понедельник мы еще раз все просмотрим. Устрой себе спокойные выходные.
— Ты говоришь, как мой муж. А ты что будешь делать на уик-энд? — спросила Алекс, закрывая кейс и надевая плащ.
— Работать, конечно. А ты как думала? — засмеялся Брок.
— Замечательно. Тогда не произноси красивых слов, а тоже отдохни. — Алекс погрозила ему пальцем, в душе, однако, радуясь его добросовестности. — Спасибо тебе за все. Ты мне очень помог.
— Забудь. В среду все пойдет как по маслу.
— Спасибо, Брок.
Махнув рукой Лиз, она вышла за дверь, и через пять минут уже ехала в такси на угол Парк-авеню и 72-й. Алекс чувствовала себя глупо, потому что ничего нового своему врачу сообщить не могла. Ее жалобы на побочный эффект от серофена тоже не были для него новостью. Но мазок нужно было сделать в любом случае; кроме того, ее всегда успокаивали разговоры о ее проблемах с зачатием. Джон Андерсон был старым другом Алекс и всегда выслушивал все ее сетования и жалобы с симпатией и интересом. Он очень сочувственно относился к ее боязни больше никогда не забеременеть, постоянно напоминая ей о том, что у них обоих все в порядке. Но почему же тогда она мучается вот уже три года?
Медицинских препятствий не было, но у нее были очень напряженная работа и уже достаточно солидный для деторождения возраст. В этот раз они снова поговорили об уколах пергоналом, их преимуществах и побочном действии, а также о возможности зачатия «из пробирки», хотя для сорокадвухлетней женщины это был не самый лучший вариант. Существовали и более новые технологии — например, использование донорской яйцеклетки, что, впрочем, Алекс совсем не привлекало. В конце концов они решили продолжать курс серофена.
Врач предложил ей в следующем месяце попробовать провести искусственное осеменение спермой Сэма — если он на это согласится, — чтобы дать семени и яйцеклетке лучшую возможность «встретиться», как он выразился. В его устах все это выглядело очень просто и гораздо менее неприятно, чем могло бы быть.
Затем врач осмотрел ее и взял мазок. Заглянув в карту Алекс, он спросил свою пациентку, когда она в последний раз делала маммограмму, поскольку результаты за последний год отсутствовали. Алекс призналась, что забыла об этом.
— Я уже два года ее не делала, — ответила она. Но ни опухоли, ни каких-нибудь других нарушений она у себя не замечала, да и в семье не было случаев рака груди. Это была одна из тех вещей, о которых она вообще никогда не беспокоилась, несмотря на то, что свято верила в необходимость ежегодно делать мазок. Кроме того, врачи не были едины в мнении, как часто женщинам ее возраста нужно делать маммограмму — ежегодно или раз в два года.
— Вам обязательно нужно делать ее каждый год, — ворчливо сказал врач. — После сорока лет это очень важно.
Он принадлежал к «ежегодной» школе. Впрочем, прощупав ее грудь, он ничего не обнаружил. Грудь у Алекс была небольшая; кроме того, она сама кормила Аннабел. Это снижало возможность заболеть раком, а гормоны, которые она пила, не увеличивали опасность — ей это было известно.
— Когда у вас будет овуляция? — быстро спросил врач, бросив взгляд в ее карту.
— Завтра или послезавтра, — прозаично ответила Алекс.
— Тогда вам нужно сделать маммограмму сегодня. Если вы завтра забеременеете, проверить свою грудь вы сможете только через два года. Пока вы будете беременны, этого делать не стоит, а во время кормления грудью результаты анализа недостаточно точны. Я очень прошу вас сделать это сегодня, и тогда вы сможете с чистой совестью забыть об этом до следующего года. Ну, согласны?
Алекс с легким раздражением посмотрела на часы. Ей хотелось поскорее забрать Аннабел, зайти домой на ленч и отправиться к мисс Тилли.
— Нет, я не могу. У меня много дел.
— Но это очень важно, Алекс. Мне кажется, вы должны выкроить на это время.
Голос врача был непривычно твердым. Алекс забеспокоилась и посмотрела на него вопросительно.
— У вас есть какие-нибудь подозрения? — спросила она.
Врач очень внимательно прощупал грудь — но он всегда был внимателен — и отрицательно покачал головой в ответ на ее вопрос:
— Не могу сказать. Но я не хочу, чтобы в дальнейшем у вас были проблемы. Нельзя быть беспечной, когда дело касается маммограммы, Алекс. Это очень важная штука. Пожалуйста.
Он так настаивал, что Алекс не хватило духу отказаться.
Кроме того, он был прав — если она завтра или послезавтра забеременеет, хотя это было маловероятно, она не сможет сделать маммограмму в течение двух лет, так что имело смысл заняться этим сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20