Она почувствовала облегчение, словно ее омыла волна прохладной, свежей воды. Теперь она могла бы снова уехать, доверяя ему. Она обожала его, и все было в порядке, но Джастин посмотрел на нее серьезным взглядом.
– Нет, Дафна, это я прошу у тебя прощения за мое нехорошее прошлое.
– Ну что ты, милый... не стоит.
Она нежно поцеловала его в губы, он взял ее на руки, отнес на кровать, и они до утра занимались любовью, забыв даже взять из машины ее багаж и погасить свет в гостиной, который, как и их страсть, горел до самого рассвета.
На другой день съемки пошли в обычном ритме, и следующие девять недель пролетели незаметно. У Дафны едва хватало времени звонить Мэтью, да ей и не хотелось последнее время это делать. Откровенные разговоры с Мэттом стали ей казаться изменой Джастину. Он никогда не возражал и вроде никогда не замечал, что она звонит, но все же теперь это было не совсем хорошо, и, кроме того, несколько раз, позвонив, она не заставала Мэтта. Она полагала, и правильно, что Мэтт с Гарриет Бато.
Они отсняли финальную сцену «Апачи» в первых числах ноября, и, когда Джастин покидал съемочную площадку, у всех в глазах стояли слезы. Были поцелуи, объятия. Шампанское лилось рекой, и все они с сожалением расставались друг с другом, словно теряли родных. Они не могли представить себе жизни без съемок «Апачи». На него ушло семь месяцев, за которые они стали братьями, сестрами и любовниками. И теперь съемки кончились, и ощущение потери охватило всех. Говарду и техническому персоналу предстояло еще множество длительной работы: редактирование, монтаж, озвучивание. Но для Дафны и актеров все закончилось, сон прошел, временами он, правда, больше был похож на кошмар, но теперь все обиды были забыты. Как при рождении ребенка, все теперь ушло, кроме приятного возбуждения в конце съемок, и на состоявшейся на следующий день прощальной вечеринке все были ужасно пьяны и совершенно неуправляемы. Не надо было больше беспокоиться о том, чтобы на следующее утро явиться в пять часов на работу, а не то Говард будет кричать. Все закончилось. Наступил КОНЕЦ. Дафна стояла с бокалом шампанского в руке и не сводила сияющих глаз с Джастина, а когда Говард произносил прощальную речь, почувствовала, что и сама растрогалась до слез.
– Это прекрасный фильм, Дафф. Он тебе очень понравится.
Дафна регулярно просматривала отснятый материал, но не могла не признать, что просмотр готового фильма будет событием в ее жизни, теперь же она была просто счастлива с Джастином.
– Ты замечательно поработала.
Везде, в каждом углу, люди поздравляли друг друга и целовались. По домам стали расходиться только в три часа ночи.
А на следующее утро Дафна сидела в своем кабинете с Барбарой, чувствуя какую-то растерянность и легкую грусть. Она улыбнулась:
– Господи, я поняла, мне так же плохо, как Джастину. Я не знаю, чем теперь заняться.
– Что-нибудь придумаешь. – Барбара улыбнулась. – Не говоря уже о новой книге.
У Дафны оставалось на это три месяца, и после Дня благодарения надо было браться за работу.
– Когда прилетит Эндрю?
– Вечером накануне Дня благодарения. Да, кстати, – она вручила Барбаре список приглашенных, – ты с Томом и дети не забыли, что я вас жду?
Она внезапно встревожилась. Она знала, что Барбара так еще и не помирилась с Джастином, и боялась, что в последнюю минуту они откажутся.
– Мы обязательно придем.
– Отлично.
Они с Джастином следующую неделю занимались тем, чем занимаются киношники, когда не работают. Раз или два сыграли в теннис, сходили на пару вечеринок, поужинали в нескольких ресторанах. Газеты пару раз о них написали, их роман уже перестал быть секретом, и Дафна чувствовала себя счастливой и раскованной. Джастин с каждым часом молодел, за четыре дня до того, как должен был прилететь Эндрю, он, читая утреннюю газету, улыбнулся Дафне:
– Ты знаешь? В Сьерре выпал снег.
– Я должна этому радоваться?
Ей это показалось забавным. Временами он все еще напоминал ей мальчишку.
– Ну конечно, киска. Это же первый снег в этом году. Может, поедем на этой неделе покататься на лыжах?
– Джастин, – иногда она говорила так, словно была его ужасно терпеливой мамой, – дорогой мой, мне очень жаль напоминать тебе, но в следующий четверг будет День благодарения и к нам на праздничный обед придут Барбара и Том с детьми, и будет Эндрю.
– Скажи им, что мы не можем его организовать.
– Я этого не могу.
– Почему?
– Потому что, во-первых, в среду прилетает Эндрю, и это будет специально в его честь. Ну пожалуйста, милый, Для меня это важно. Я десять лет не праздновала дома День благодарения.
– Отпразднуешь в следующем году.
Он был явно раздражен.
– Джастин, пожалуйста...
В ее глазах была мольба, и он швырнул газету на пол и встал.
– Черт подери! Какое нам дело до этого Дня благодарения? Это праздник для священников и их жен. Такого снега в Тахо не было тридцать лет, а ты хочешь сидеть здесь с кучей детей и лопать индейку. О Господи!
– Это что, действительно так ужасно?
Его слова ее обидели.
Джастин посмотрел на нее с высоты своего внушительного роста:
– Это жуткое мещанство.
Дафна рассмеялась над тем, как он это сказал, и взяла его руку в свои ладони.
– Извини, что я такая зануда. Но для нас всех это в самом деле важно. Особенно для Эндрю и для меня.
– Ну ладно, ладно. Я сдаюсь, вы тут в явном большинстве, такая правильная публика.
Он поцеловал ее и больше об этом не вспоминал. Дафна пообещала ему, что, как только Эндрю вернется в школу, они поедут в горы, даже если ей придется отложить работу над книгой. Джастин не планировал съемок в ближайшие месяцы, поэтому времени для катания на лыжах хватит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105