Однако времени на завязывание дружеских отношений у нее не было. Она была слишком занята, чтобы поговорить с кем-нибудь или пойти куда-нибудь после работы. Иногда ей приходилось работать с педагогами у себя в гримерке, во время обеденного перерыва.
Она даже видела Кларка Гейбла, который один раз зашел к ним в съемочный павильон к кому-то из друзей, и пришла к выводу, что никогда в жизни не встречала более красивого и обаятельного мужчину. В тот же день она, волнуясь, рассказала об этом Эрни, но он только рассмеялся в ответ:
– Подожди пару месяцев, и он будет рассказывать своим друзьям, что видел Кристел Уайтт!
Она рассмеялась над его словами. В эти дни она редко его видела. Она много работала на площадке, и времени ходить по ресторанам не оставалось. Кристел чувствовала себя затворницей, сидя, как обычно, в гримерке и повторяя роль. Кто-то постучался к ней, и она, услышав возбужденные крики, открыла дверь узнать, что случилось.
– Окончена! Окончена!
– Картина? – Она выглядела совершенно потрясенной, не понимая, о чем речь. Они же только начали снимать. Ей же говорили, что работа закончится в сентябре.
– Война! – Перед ней стоял один из рабочих сцены, и по щекам у него катились слезы. Двое его братьев служили в армии. Кристел застыла, поняв наконец, что он имеет в виду. – Война в Корее закончена! – Он схватил ее в свои объятия, и, пока они стояли так, вдвоем, она тоже начала плакать.
Уже несколько месяцев она старалась забыть о Спенсере. Она не ответила на его письмо, которое пришло в апреле. Но теперь он вернется домой вместе со всеми. Спенсер... она предала его тем, что переехала к Эрни... а теперь он вернется в Америку... Но вернется к кому? Ведь он все еще женат на Элизабет. А она живет с Эрни. И он узнает у Перл, где теперь искать ее. Это был странный момент. Она стояла и смотрела, как все вокруг смеются, кричат и плачут. Но Кристел думала, что жизнь у нее может измениться.
28
Элизабет стояла за оградой и старалась разглядеть мужа среди выходящих из самолета. Со всех сторон ее сжимала толпа – люди пришли сюда, чтобы поприветствовать победителей. Спенсеру понадобилось три недели на демобилизацию. Она хотела встретить его в Японии и вместе с ним улететь в Гонолулу на несколько дней. Но командование распорядилось иначе – он должен прилететь в Сан-Франциско, и в тот момент, когда он ступит на родную землю, он будет совершенно свободен. Здесь были и ее родители, и его, и еще множество женщин, которые возбужденно переговаривались. И несчетное множество других женщин, которые остались дома, чтобы надеть траур. В их дома уже никто не вернется. Но Спенсер возвращался живой и здоровый. Его ранили только один раз, да и то легко, уже через неделю он снова оказался в строю. Эта безобразная война унесла много жизней. Он прошел две войны за последние двенадцать лет.
Элизабет взяла на работе месячный отпуск, и они с ее родителями собирались поехать на озеро. Его родителей, конечно, тоже пригласили, хотя Спенсер еще не знал об этом. А в их доме в Сан-Франциско его ждал сюрприз – великолепный обед, который Барклаи собирались устроить в его честь.
Наконец она увидела его. Она поправила шляпку и продолжала стоять, нервно ожидая, когда он приблизится. С тех пор как она видела его в последний раз, прошло немало времени, и теперь в их отношениях наверняка что-то изменится. Встреча в гостинице «Империал» прошла не очень весело, Спенсер явно нервничал. Но теперь он вновь возвращался к нормальной жизни, и это должно его успокоить. Перед войной они толком не жили как муж и жена, а потом не виделись в течение трех лет. В свои двадцать четыре года она стала очень самостоятельной и полностью отдалась политике. Она имела доступ почти всюду, и, пока его не было, она успела познакомиться в Вашингтоне с очень многими интересными людьми. Но когда сейчас увидела его, она совсем не думала о политике. Он показался ей худым и высоким. Вот он остановился, медленно оглядел толпу встречающих и направился к ней, на ходу беседуя с попутчиками. Он все еще не видел ее. Она наблюдала, как он пожал руки товарищам. Он продолжал внимательно вглядываться в толпу. Она не выдержала и начала пробираться к нему навстречу. Его мать громко плакала от радости, увидев сына после трех лет разлуки, но он еще не знал, что они все здесь. Он продолжал грустными глазами рассматривать толпу. В голове появилась седина, которой не было раньше. В тридцать четыре года он выглядел еще более красивым, чем тогда, когда она встретила его в первый раз на обеде в доме своих родителей. И вдруг его глаза засветились радостью и удивлением – он увидел ее лицо под соломенной шляпкой. Он колебался всего мгновение, а потом, отбросив рюкзак, побежал к ней, схватил в объятия и, оторвав от земли, начал кружить. Тут он увидел, что к ним спешат его родители. Даже судья Барклай прослезился, пожимая Спенсеру руку, а Прициллия, не скрывая слез, крепко обняла его.
– Как хорошо, что ты вернулся живой и здоровый.
– Спасибо. – Он обнял и поцеловал всех, и мать заметила в глазах сына что-то, чего не было раньше, и их выражение обеспокоило ее. Это было похоже на грусть, которую она сама испытала, когда потеряла своего старшего сына. Ей показалось, что за годы войны из глаз ее сына исчезло что-то очень важное. В них не было прежней веселости, веры, уверенности. Эта война разъела его душу.
Они все подошли к ждущему их лимузину и поехали на Бродвей, смеясь и весело болтая, перебивая друг друга. Две пожилые женщины несколько раз понимающе посмотрели друг на друга. У них обеих были сыновья, и они знали, что сыновья – это не всегда радость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145