– Мне кажется, у него есть хорошая поддержка.– У меня тоже. – Джон разоткровенничался, – Арден от меня без ума, а мистер Блейк считает, что я очень умный.– Похоже, ты нашел себе хорошую синекуру. – Конечно, так оно и есть.Но стоило ей заикнуться о неблаговидном способе, которым он раздобыл деньги на поездку в Европу, как он резко оборвал ее:– А тебе и не надо было платить. Мистер Блейк сказал же, что оплатит все сам.– Но я не могла позволить ему это, да и ты, Джон, тоже не должен был...– О Боже, мать, если ты собираешься читать мне проповедь, я повешу трубку.– Джон, тебе следует подумать об этом, и особенно о твоих отношениях с Арден Блейк. Не используй эту девушку, сынок. Она славная, но невинна как дитя.– Ради Бога, ей уже восемнадцать лет...– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.Конечно, он знал, но не желал признаваться в этом.– Ничего страшного. Я не собираюсь никого насиловать.– Существует масса других способов добиться своего.Она очень беспокоилась о нем, но, судя по открыткам, которые они получали от него время от времени, он был доволен жизнью. Однако наступил октябрь, и Сабрина потеряла интерес ко всему, кроме себя. Ребенок был крупный, и ей становилось все тяжелее носить его. Она с трудом поднималась по лестнице дома Терстонов. Но назначенный срок прошел, а ничего не произошло. Ребенок не желал появляться на свет. Тогда они с Андре стали подолгу гулять.– Должно быть, ей там нравится, – вздыхала Сабрина. – Мне кажется, она и не собирается вылезать. – Она уныло посмотрела на Андре, и тот рассмеялся.Сабрина еле ходила и через каждые несколько метров присаживалась отдохнуть. Она чувствовала себя столетней старухой весом фунтов в триста. Но настроение у нее было хорошее.– А что ты будешь делать, если родится мальчик? Так и будешь называть беднягу «она»?– Бедняге придется к этому привыкнуть.Когда прошло лишних три дня, она разбудила сладко спящего Андре в четыре часа утра и с улыбкой сказала:– Кажется, началось, любовь моя.– Откуда ты знаешь? – Андре никак не мог проснуться.Ему бы хотелось перенести роды на следующий день. Или хотя бы на утро.– Поверь мне, я знаю.– О'кей. – Андре сел и мгновенно пробудился.Он мигом соскочил с кровати, взял Сабрину под руку и помог ей дойти до кресла. В ее глазах стоял страх.– Кажется, я слишком долго ждала... – слегка задыхаясь, пробормотала она. – Не хотелось тебя будить. Во-первых, я не была уверена... Ох-х... – Она схватила Андре за руку, и тот внезапно испугался.– О Боже... Ты позвонила доктору?– Нет... Лучше ты... Ох, Андре... О Господи... Звони...– Что с тобой? – Он с испуганным видом повел ее к кровати и схватил трубку. – Что ему сказать?Она застонала и упала на кровать.– Скажи ему, ребенок уже выходит...Пока Андре набирал номер, Сабрина стала задыхаться, потом вдруг резко вскрикнула. До сих пор ему не приходилось видеть подобного. Когда родился Антуан, он ждал в приемной больницы.Врач отозвался, и Андре передал ему слова Сабрины. Тот быстро спросил:– Так она чувствует, что рожает?Андре попытался задать ей вопрос, но Сабрина не слышала: она хватала его за рукав, и лицо ее было искажено болью. Все произошло так быстро, что он не мог опомниться.– Сабрина, послушай меня... Он хочет знать... Сабрина... Пожалуйста...Услышав, что происходит, доктор крикнул в трубку:– Звоните в полицию! Я буду там!– В полицию?! – опешил Андре, но у него не осталось времени ни на раздумья, ни на звонки: Сабрина буквально корчилась на кровати и рыдала.– О Боже... Ох, Андре... пожалуйста...– Что мне делать?– Помоги мне... Пожалуйста...– Милая... – В его глазах стояли слезы.Он никогда еще не был в таком отчаянии. Семь месяцев назад, когда он вырвал ее из лап подпольного акушера под дулом пистолета, ему было легче. Тут он ничем не мог ей помочь. Но когда Сабрина повернулась и беспомощно посмотрела на мужа, терзаясь от боли, он внезапно забыл обо всем, потянулся к ней, взял ее за руки и начал успокаивать. Теперь он знал, что ни за что не отдаст ее в больницу. Она разбудила его слишком поздно, а все произошло слишком быстро. Она сбросила с себя одежду и лежала накрытая простыней, как уже было однажды... давным-давно... Да, это казалось ей смутно знакомым. То, что казалось забывшимся, вдруг отчетливо вспомнилось, как предутренний сон. Она взглянула на Андре и впервые за этот час улыбнулась. Лицо ее было влажным, глаза потемнели... Вдруг она изо всех сил потужилась, пока Андре держал ее за плечи; когда приступ прошел, она поглядела на мужа снизу вверх и улыбнулась.– Я говорила тебе... я хотела... чтобы ребенок... родился... в этом доме... – Выдавливая из себя эти слова, она снова тужилась, и он снова держал ее за плечи, удерживая на месте.Андре видел то же, что и она, и не совсем понимал, что происходит. Он чувствовал только страшное напряжение ее тела и слышал крики, сопровождавшие тяжкие, древние родовые муки. Все тело Андре инстинктивно напряглось. Вдруг Сабрина приподнялась и почти села.– Ох, Андре... О Господи... Ох нет... Андре...Казалось, этому не будет конца; он приговаривал что-то бессмысленное, держа ее в объятиях, и слезы бежали по ее щекам. Вдруг она резко вскрикнула, потом еще раз, падая на спину, когда боль отступила, а затем снова потужилась. И вдруг он ощутил, что схватки начали учащаться. Он знал... он знал и чувствовал то же, что и она.– Давай... давай... давай, милая... Да, ты можешь... – бормотал он.– Не могу! – Она стонала от боли, и Андре хотелось вырвать из нее ребенка, чтобы прекратить ее муки.– Можешь!– О Боже... Ох нет... Андре... – Она отбросила простыню и в муках, хватая его за руку, цепляясь за кровать, тужилась, тужилась... пока не откинулась в изнеможении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157