— Лучшая вакса в мире! — проговорил негр.— Я уверен в этом! — невозмутимо согласился джентльмен.Негр точно так же наваксил ему и другую ногу; обе блестели, как лакированные сапоги.— Так как вы теперь сандвич для моей ваксы, то войдите в ручей и докажите, что эта вакса от воды не сходит.Бесстрастные черты Бессребреника осветились улыбкой.— Вы самый догадливый из чистильщиков сапог, — сказал он. — Как ваше имя?— В гостинице «Космополит» меня все зовут Снеговик.— Вы и похожи… Итак, господин Снеговик, вы очень умный джентльмен. Я сделаю, что вы приказываете.— Погодите минутку, — сказал негр, обрадованный этим комплиментом.Обмакнув палец в ваксу, он крупными буквами намазал на газетном листе, прикрывавшем спину Бессребреника:«Лучшая в мире вакса!Продается у джентльмена чистильщикапри гостинице «Космополит».Бессребреник хотел уже идти, но Снеговик опять задержал его.— Погодите. Вы — сандвич; я напишу на вас это объявление и спереди.— Справедливо. Но сколько же вы заплатите за мой труд?— Я не богат… Могу дать вам старые брюки, кусок хлеба и томатов…— Вы не из щедрых… Почем продаете свою ваксу?— По шиллингу за коробку.— Продавайте по два доллара, и разделим прибыль пополам.— Два доллара!.. С ума спятили!— Это вы осел.— Молчать!.. Я ваш хозяин…— Довольно! — резко остановил его джентльмен. — Или я вас брошу в ручей.Негр стушевался и принял условие Бессребреника, хотя и не понял идеи.Бессребреник степенно вошел в ручей, а из окон и с улицы на него смотрели зрители, кричавшие от восторга.Вакса выдерживала воду. Бессребреник добросовестно перебирал ногами, чтобы показать ее прочность.— Фи, господин Бессребреник! — раздался вдруг ироничный голос. — За какое ремесло вы взялись!Джентльмен в это время отсчитывал:— Сто двадцать шесть! Сто двадцать семь!..Он обернулся и увидал миссис Остин, смотревшую на него с презрением. Молча поклонился и продолжал считать шаги.Сбежались репортеры и с криком «ура!» писали что-то в своих блокнотах. Рисовальщики набрасывали эскизы и опрометью мчались в редакции. Фотографы наводили моментальные аппараты и знай пощелкивали ими. Конки звонили, локомотивы били в колокола в честь Бессребреника. Деревянный ящик с коробками ваксы подвергся штурму. Снеговик продавал ее по три, по четыре, даже по шести долларов за коробку. Менее чем в десять минут все было расхватано. Сбор равнялся ста долларам. Негр волосы рвал на себе с досады, что у него оказалось так мало ваксы.Бессребреник возвратился к своему патрону. Снеговик хотел в восторге броситься к нему на шею, но джентльмен отстранил его.Негр добросовестно разделил прибыль и сказал:— Послушайте, давайте заключим союз… Мы наживем с вами миллион…— Вы знаете латынь? — спросил его Бессребреник.— Это еще что такое?.. Нет, не знаю.— Жаль. А то бы я сказал вам: non bis in idem.— Что это значит?— Это значит… что в один день нельзя продать два раза на сто долларов ваксы.— Да отчего же?..— Прощайте. Мы квиты.— Неужели не увидимся завтра? — захныкал негр.— Возможно, увидимся. Мудреного в этом ничего нет… Ну да, конечно, я приду сюда завтра.Почти напротив находился магазин готового платья. Бессребреник вошел в него и купил себе полную пару из синего шевиота за пятнадцать долларов и тут же, в задней комнате магазина, переоделся. Теперь он стал больше походить на порядочного человека, хотя у него еще не было ни белья, ни обуви.Захватив под мышку газеты, прикрывавшие его наготу, он отнес их в гостиницу и возвратил коридорному, дав в придачу два доллара на чай. Снеговик сейчас же прибежал и купил все эти газеты за 10 долларов, считая их талисманом.На оставшиеся деньги Бессребреник приобрел себе белье, шляпу, серую блузу, лорнет с дымчатыми стеклами, записную книжку с карандашом, шагомер и, наконец, револьвер Кольта. После всех покупок у него осталось шесть долларов; с этими деньгами он вернулся в гостиницу. У подъезда достал книжку и на первой странице написал — 40 000 000 метров, а на другой, напротив этой цифры — 857 метров, то есть расстояние, какое он уже прошел.Клерк гостиницы мистер Филипп встретил его, как старого знакомого, и записал в список постояльцев. За комнату взяли два доллара, за обед— доллар. У Бессребреника осталось, таким образом, три доллара. На них он купил дюжину сигар с принадлежностями для закуривания и остался с шестью шиллингами и семью пенсами. Отворив окно, он выбросил деньги на мостовую и, вздохнув с облегчением, сел в кресло-качалку, покуривая сигару и бормоча:— Ну вот! Я теперь опять свободен, опять бессребреник и могу отдохнуть.Только он подумал об отдыхе, как у двери зазвенел электрический звонок. Досадуя, джентльмен вскочил с кресла и пошел отворять. Вошли две какие-то темные личности, похожие на сыщиков.— Что вам угодно? — нахмурился Бессребреник.Один из незнакомцев притронулся к засаленному борту поношенной шляпы и отвечал:— Я — мистер Пиф, а это мой товарищ — мистер Паф. ГЛАВА 3 Будущие спутники. — По телефону. — Приглашение на «цветной» обед. — Совещание. — Лакей Бессребреника. — 15000 франков сбора. — Спички в две с половиной тысячи франков.
Худой, как гвоздь, длиннолицый, крючконосый, с большим и тонким, точно саблей прорезанным, ртом, лопоухий, в длиннополом поношенном сюртуке, мистер Пиф напоминал Дон-Кихота, переряженного в пастора, лишенного сана. Глаза у него были холодные и проницательные.Мистер Паф представлял резкую противоположность своему товарищу. Круглый, коротконогий, с огромным животом, с апоплексической шеей, грушеобразным красным носом, двойным подбородком, с перстнями на жирных руках, он имел вид обжоры и пьяницы;
1 2 3 4 5 6 7