Дейэль Гилиан не смогла сдержать улыбки.
Аморфия представлял собой искусственное существо, он был проекцией рассудка, воли и души корабля, сугубо интеллектуальной сущностью, лишенной недостатков живой плоти. Аватара не переставал занимать ее мысли, тревожил воображение, и она постоянно изыскивала всяческие уловки, чтобы лишний раз убедиться в том, что это существо, вполне гуманоид с виду, не имеет ничего общего с человеком.
Это превратилось в нечто вроде невинной салонной игры, которую она, женщина, вела с убийственно бесполым существом; она подавала ему чашку или бокал, полные до краев, а иногда и выше краев, так что жидкость удерживало – только поверхностное натяжение. После чего имела удовольствие наблюдать, как Аморфия поднимает емкость ко рту и отпивает, ни разу не пролив ни капли и даже не уделяя особого внимания этому действию – с ловкостью, недоступной ни одному из человеческих существ, с которыми ей приходилось сталкиваться.
Дейэль Гилиан потягивала коктейль, чувствуя, как тепло растекается по телу. В утробе ворочался ребенок, и она мягко поглаживала живот, ни о чем особо не думая.
А вот аватара не отводил взгляд от одного из голографических экранов, – там, в круговерти ядовитых испарений, косяк самых крупных местных хищников – ловких, острорылых тварей с похожими на ракетные стабилизаторы наростами вдоль позвоночника, атаковал какую-то не то стаю. HP то стадо, едва различимое в тумане. Пернатые создания в панике разлетались. Хищники закладывали головокружительные виражи и наносили удары – главным образом, мимо, но несколько жертв всетаки были настигнуты, сбиты и растерзанны прямо в воздухе.
Дейэль Гилиан кивнула:
– Время перелетов, там, за облаками, – сказала она. Скоро сезон спаривания.
Она посмотрела, как одну из особей разрывает на части и заглатывает пара хищников, формой и поведением напоминающих стремительные ракеты. А жадностью – настоящих крокодилов.
– И сезон охоты. – Она знала некоторых охотников по именам, хотя предметом ее страсти были все же не они, а громадные увальни, обитатели морских и воздушных глубин.
Дейэль Гилиан не имела в виду обсуждать с Аморфией законы существования в экологической среде – он проявлял к происходящему лишь учтивое любопытство. Но, как и всякий раз при его посещении, ей снова невольно пришло на ум, что она – такая же пленница, всего-навсего звено в экосистеме корабля. Только хищник, который должен вести на нее охоту, отсутствует. Или, может быть, она и есть – самый сильный хищник?
Взгляд Аморфии все еще был прикован к экранам, демонстрирующим кровавую бойню в заоблачных высях.
– Прекрасно, не правда ли? – заговорил он наконец, сделав очередной глоток. Он взглянул на Дейэль Гилиан, заметил в ее глазах удивление и торопливо добавил:
– В некотором смысле.
Дейэль Гилиан неторопливо кивнула.
– С вашей точки зрения, да, конечно. – Она наклонилась вперед и поставила бокал на резной столик. – Зачем вы явились сегодня, Аморфия, говорите начистоту, – попросила она.
“Альтер Эго” корабля, казалось, был застигнут врасплох. “Попала в точку”, – подумала Дейэль.
– Просто проведать вас, – поспешно сказал аватара.
Дейэль Гилиан вздохнула:
– Ну что ж, мы уже выяснили, что со мной все в порядке, и…
– И с ребенком тоже? – спросил Аморфия, глядя на ее живот.
Дейэль Гилиан опустила ладонь, прислушиваясь.
– Ребенок… как обычно, – спокойно сказала она. – Здоров.
– Вот и хорошо, – сказал Аморфия, закинул ногу на ногу и снова уставился в топографические экраны. Дейэль Гилиан начала терять терпение:
– Аморфия, что происходит? Что-то с кораблем?
Аватара посмотрел на женщину странным, отсутствующим взглядом, и на мгновение Дейэль Гилиан действительно забеспокоилась. Может быть, корабль пострадал от какого-нибудь столкновения или потерял ориентацию в пространстве? Хотя экипаж этого монстра (в те времена, когда на корабле еще был экипаж) давно поговаривал, что корабль и так уже наполовину сошел с ума. Теперь их осталось только двое – она и сумасшедший корабль, которому она была отдана во власть.
Аморфия встал с кресла, подошел к единственному небольшому иллюминатору, выходившему на море.
– Все может измениться в любой момент, – глухо произнес аватара, изучая линию горизонта. Обернувшись, он посмотрел на Дейэль многозначительно и снова вернулся к созерцанию неба и моря. Выдержал паузу, сложил руки за спиной и изрек:
– Море станет твердым, как скала, а небо станет как сталь. И мы изменимся вместе с ними.
Он подошел к ней и сел в изножье кушетки, причем та едва скрипнула под его сухим и легким, как былинка, телом.
Он смотрел ей прямо в глаза.
– Как камень? – переспросила Дейэль Гилиан. – Что ты хочешь этим сказать?
– Мы – я имею в виду корабль… – сказал Аморфия, положив руку на грудь, – мы наконец можем… нам наконец есть чем заняться.
– Заняться? – переспросила Дейэль Гилиан. – Чем ты намерен заняться?
– Кое-чем. Прежде всего следует изменить наш мир, этот мир, – сказал аватара. – Всех живых придется отправить на Сохранение в соответствующих средах… Всех до единого. А может быть, и вовсе избавиться от них.
– Включая меня.
– Включая тебя, Дейэль.
– Понимаю. – Она кивнула.
“Прощай башня, прощай корабль, – подумала она, – ну что ж, вот он, конец моему пребыванию под стражей”.
– В то время как ты, – продолжила она, – без помех займешься… Чем?
– Кое-чем, – ответил Аморфия без тени иронии.
Дейэль Гилиан проницательно улыбнулась.
– Чем именно – об этом ты мне, конечно же, не расскажешь.
– Я не могу тебе рассказать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21