И вот эти ребята-инопланетяне внутри отсека, они начинают просыпаться. – Дуайт откинулся на стуле, его глаза расширились от волнения. Он широко раскинул руки. – Ну, что скажешь? То есть по только начало, но для затравки пойдет; как по-твоему?
Я уставилась на Дуайта. Жебет Э. Дессу, как можно было подумать, измерял ладонью ширину своего лба. Истил дул в горлышко бутылки, издавая низкий, хрипловатый вой.
Мне пришлось прочистить горло:
– Ты уже наметил какое-нибудь продолжение?
– Еще чего, – отмахнулся Дуайт. – На то есть сценаристы. Но главное – это замысел. Как он тебе? А? Только честно.
Несколько секунд я изучала его улыбающееся лицо, горящее от воодушевления.
– Ты хочешь снять фильм, в котором главная святыня чуть ли не самой воинственной и фанатичной из мировых религий оказывается…
– Объектом инопланетного происхождения, – кивнул Дуайт. – То есть дядя Джеб опасается, что кое-кто воспримет это в штыки, но я тебе говорю, Кейт, идея потрясающая. У меня в Голливуде есть знакомые, которые будут убить готовы, лишь бы снять такой фильм.
Услышав эти слова, я испытующе посмотрела на Дуайта, ища какой-нибудь признак того, что он иронизирует или просто шутит. Ничего подобного. Я взглянула на Дессу – тот покачал головой.
– Дуайт, – спросила я, – тебе знакомо слово «фетва»?
В ответ Дуайт только усмехнулся.
– Или, например, имя Салмана Рушди? Тут он оглушительно рассмеялся:
– Брось, Кейт! Он же мусульманин! Я-то нет!
– Вообще говоря, на тот момент он уже отошел от религии, как мне кажется.
– Ну все равно, он из мусульманской семьи или чего-то там такое! То есть он же из Индии или откуда-то оттуда, да? Меня их религия никак не колышет. Черт, я даже не знаю, какая религия меня колышет, – может, я бывший баптист или как там. Да, дядя Джеб?
– Если не ошибаюсь, твоя мать действительно была баптисткой, – согласился Дессу. – А вот кем себя считал твой отец – понятия не имею.
– Вот видишь? – произнес Дуайт таким тоном, как будто теперь все было расставлено по местам.
– Что тебе сказать, – начала я. – Дуайт, дело в том, что твоя идея, скорее всего, будет воспринята как глумление над исламом. Многие отнесутся к ней враждебно, и никто не спросит, какой веры придерживаешься – или не придерживаешься – ты сам.
– Кейт, – Дуайт вдруг посерьезнел. – Я ведь не говорил, что в фильме не будет полемичности и злободневности. Мне как раз хочется, чтобы он стал потрясением. Хочется, чтобы люди осмыслили эту суперидею, чтобы они встряхнулись, задумались и многое переоценили, понимаешь? Я хочу, чтобы они спросили себя: эй, а что, если наши религии не просто откуда-то свыше, – тут Дуайт скривился и нервно взглянул на почти черное небо, – что, если они, скажем, со звезд! Понимаешь? – Он расплылся в улыбке и допил свое пиво.
Я глубоко вдохнула:
– Ну, Дуайт, замысел, строго говоря, не блещет новизной. Но если ты за него держишься, вполне можно было бы… скажем, реализовать его в ракурсе другой религии. Или же изобрести новую.
– Изобрести? – нахмурился Дуайт. Я пожала плечами:
– Это вроде бы несложно.
– Послушай, Кейт, моя идея целиком завязана на Каабе, здесь обязательно понадобится эта спасательная шлюпка!
– Дуайт, если каким-то чудом удастся снять такой фильм, спасательная шлюпка обязательно понадобится прежде всего тебе.
– Фигня это все, Кейт!
– Дуайт, – устало напомнил Дессу. Дуайт искренне огорчился.
– Я думал, хоть ты поймешь! Я же художник; художники должны рисковать. Это моя работа, мое призвание. Я должен быть верен себе и своему дару, верен своим идеям, иначе стоит ли суетиться? То есть стоит ли вообще нам всем суетиться? На мне лежит ответственность, Кейт. Я должен быть верен своей музе.
– Твоей музе? – Дессу чуть не поперхнулся.
– Вот именно, – подтвердил Дуайт, переводя взгляд с дяди на меня. – Иначе получится фальшь, а я не хочу фальши, Кейт.
– Дуайт, сейчас на экраны вышел фильм, называется «В осаде»…
– Да-да-да! – Он снисходительно улыбнулся и сделал плавное движение рукой, словно гладил невидимую собаку. – Как же, знаю. Но то ~ совсем другое дело. У моего фильма тоже будет высокий бюджет, и он будет в высшей степени зрелищным, но еще он будет, ну – как бы это сказать? – содержательным!
– Люди, которые сняли «В осаде», тоже, вероятно, думали, что фильм будет содержательным. Скорее всего, они не собирались обижать живущих в Америке арабов и не ждали, что по всей стране начнут пикетировать кинотеатры.
– Пикеты были только в Нью-Йорке, – Дуайт покачал головой, досадуя на мою непонятливость. – Ты и вправду на стороне дяди Джеба? – разочарованно спросил он. – Честно говоря, я надеялся, ты мне поможешь его убедить вложить в этот проект деньги.
На сей раз Дессу всетаки поперхнулся пивом.
– Дуайт, такой проект – чистое безумие, – сказала я.
Дуайт вперил в меня негодующий взор. Потом наклонился ко мне, сузив глаза.
– Но ты понимаешь, что это великолепная идея?
– Бесподобная. Просто потрясающая. Но если ты действительно хочешь найти ей применение, выбери из знакомых киношников такого, кто тебе ненавистен, кого ты хочешь разорить или угробить, и предложи ему свою идею, да так, чтобы он потом мог выдать ее за свою.
– И чтобы он получил за нее «Оскара»? – Дуайт расхохотался над моей наивностью. – Ну нет!
Мы с Дессу только переглянулись.
Ужинали мы час спустя в доме Жебета Э. Дессу – это была вилла в итальянском стиле, стоявшая над широким озером на окраине все того же городка, который удивил меня своей заброшенностью. Долгие годы Премьер, штат Небраска, приходил в упадок, а потом Дессу, чье ранчо граничило с городом, приобрел пустырь на противоположной окраине, после чего стал мало-помалу скупать городскую землю, постепенно выселяя жителей, пока не создал свой собственный город-призрак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109