Все пытались улыбаться, и ни у кого это не получалось. Ни у кого, кроме Во Марлинга, разумеется.
«Протон-Зет» оказался не то чтобы выше любого здания, которые мне довелось видеть. Он был выше и величественней даже Ай-Петри, если кто бывал в Крыму. На самой верхотуре прилепился крохотный, с булавочную головку, обитаемый отсек. Отряд космонавтов - настоящих, не чета нам, авантюристам - уже находился перед стартовым коридором.
- Первый момент - самый важный! - стараясь перекрыть рык гигантских инженерных машин, орал Большой Во. - Прервись съемка хоть на миг, все вылетит в трубу… Через двадцать минут начинаем! Видишь вторую шахту подъемника? Вы заходите в лифт, вас сопровождают два оператора, руководитель полетов и несколько техников космодрома. Лифт доставит вас к другому отсеку, там, за стартовым, есть второй стенд, макет-дубляж с контрольной аппаратурой. Отряд космонавтов мы, естественно, не снимаем. Их доставят на иглу Протона, после чего наши камеры запечатлеют взлет. Операторы в лифте не прекращают съемку ни на секунду, даже после того, как вы окажетесь в своем отсеке. Учти, Вик, второй стенд хотя и не такой высоты, как оригинал, но тоже не детская горка. Съемка ведется параллельно. Та аппаратура, что установлена в отсеке, включается сразу, как только вы входите. Техники раскладывают вас по ложементам, желают успехов, задраивают люк в шлюзовой, и сразу двумя планами пойдет взлетающий «Протон-Зет» и вы в модуле. На обзорном экране для достоверности мелькнет немного огня, чуть-чуть дыма, облака понесутся навстречу, вам понравится. Главное - изображать жуткое напряжение на лицах. Никто нам не поверит, если весь подъем на орбиту вы будете загадочно улыбаться. Ну, впрочем, это не ваша проблема. В скафандрах установлены мини-инъекторы…
- Искусственная ломка, тоже на собственной шкуре…
- Правильно, это вы проходили. Но согласись, ты сам далеко не кинозвезда, малейшая наигранность, и даже физиономист-самоучка раскусит вашу игру. Ведь не будет ускорения, а значит, не будет причин, чтобы…
- Проехали. Дальше.
И он продолжал говорить.
Рядом с «Протоном-Зет», махиной, которую трудно представить даже в воображении, я испытал необычайное возбуждение, будто не четыре счастливчика в белоснежных скафандрах «Роскосмоса» взлетают на орбиту, а мы - тринадцать бэтменов в синем облачении с эмблемами «Большого галактического шоу» - действительно отправляемся на Марс. И даже хотелось заплакать. Честное слово! Настолько мощный поток энергии источал гигант-ракетоноситель, что ею заражалось все вокруг. Еще непривычно большие тягачи, топливозаправщики, рельсовые краны даже с километрового расстояния представлялись лего-конструктором для Гулливера в стране лилипутов…
- Дальше мы покажем звезды и Землю в вашем иллюминаторе. Никакой невесомости, нормальная тяжесть, поэтому вы и остаетесь в креслах. Через две недели - период так называемой адаптации, сеанс анабиоцирования. И только после этого, ну, вернее, через четыре дня анабиоза, у нас появится возможность вздохнуть свободнее. А четыре дня съемки вашего сна я как-нибудь разбавлю космическими роликами до четырех месяцев. Так у нас появится фора во времени. Вдруг что не так - будет время для монтажа. Но это - на крайний случай! Не расслабляйтесь там, в Антарктиде. Календарь, часы, компьютерное время модуля, все будет переставлено на четыре месяца вперед, минус четыре дня. Это чтоб вы не запутались. Но твой основной контракт начинает действовать сразу после пробуждения в модуле.
В общем-то, он говорил сейчас прописные истины, которые мы усвоили за время подготовки. Настоящие космонавты отдали по-военному честь и пожали руки провожающим. Зашли в лифт. Потом настала наша очередь. «Протон-Зет» ревел и кипел дюзами в предстартовой подготовке. Защитную пленку - гигантское покрывало парашютного шелка, или что там используют - с него убрали, и ракетоноситель сиял первопроходческой красотой истинного покорителя космических просторов. Огромный, гордый, уверенный в себе. Небольшой антураж гигантского шоу.
Нам тоже сказали несколько фраз, мы козырнули, кто как мог. Я по-армейски - руку к виску и резко вниз. Ребята по-голливудски - ко лбу, а потом вперед, чуть выставляя указательный палец. Девчонки вообще кое-как. Индуска, например, просто сказала «сеньк ю вери мач». Лифт, скольжение вбок, а потом вверх. Мне стало не хватать уверенности «Протона-Зет». Только сейчас я почувствовал, в какое безнадежное и глупое болото позволил себя втянуть.
Первопроходцы! Спасители! За вами первый шаг! Тьфу… Мошенники мы, а Большой Во - самый главный мошенник. Одно успокаивало: вон сколько народу умудрился охмурить Во Марлинг. И надеется охмурить еще больше. Пока мы станем пыжиться, усердно изображая, как на дальних тропинках следы наших ног будут словно яблони цвести, Большой Во возьмет большую лопату и станет грести ею деньги. Большие деньги. Шампунь, майки и кепки? Такой и на трусы лейблы повесит, и на пипифакс, и даже на Унитазы Для Будущих Спасителей.
Ложементы, возня где-то вне поля зрения, и вдруг наступила пугающая тишина. Никакой вибрации, да ее и не было с самого начала. Прав Большой Во - без искусственной ломки нипочем не разыграть комедию. Тут же слышу голос в динамике. Я знаю, его слышат вместе со мной и миллионы людей, столпившихся у общественных экранов и всех-всех телевизоров мира.
- Сталкер, как чувствуете себя?
- Нормально, - говорю, а у самого горло перехватывает. Как буду смотреть в глаза этим миллионам, когда шоу закончится?
- Экипаж, вы готовы?
- Первая готова, второй готов, третья готова, четвертый готов…
Чередование мальчик-девочка придумал Большой Во.
1 2 3 4 5 6 7 8 9