Но на этот раз все было иначе.Они вбежали в высокую волну, плавали и смеялись. Мэгги первой выскочила из воды и побежала по песку к утесу. Стив медленно пошел следом. Она повернулась и посмотрела на него, когда он приблизился. Он остановился в нескольких, футах от нее. Вода стекала с ее мокрых волос, ручейками стекая с лица на шею, поблескивая на коже. Он посмотрел на молодое тело Мэгги, розовое под солнцем, ее талию, которую он мог бы обхватить двумя руками, задорно торчащие вверх соски ее развивающейся груди. А она точно так же рассматривала его.
В каком-то смятении он подумал, что как будто он не видел ее раньше. Она была той же самой девчонкой и в то же время не той. Яркое солнце падало на ее влажную кожу. И он подумал о Мэгги так, как никогда еще не думал, страшно смутился и в то же время почувствовал непонятное возбуждение. Впервые в ее присутствии он почувствовал себя не в своей тарелке. Взглянув на нее, он подумал о ее наготе и своей собственной. Они так долго стояли, потом он подошел к ней и обвил ее руками. Глаза у нее были широко раскрыты, когда он поцеловал ее. Они и раньше целовались, торопливо, по-детски, но это был их первый настоящий поцелуй, который они будут помнить как первый. Руки Мэгги обняли шею Стива, и он заметил, что она стояла на порядочном расстоянии от него. Тогда он прижал ее плотно к себе. Она отодвинула от него свои губы.
— Стив... не надо. Давай опять пойдем в воду.
Но он крепко держал ее, они грохнулись на песок. Ее тело оставалось холодным после купания, но спина уже нагрелась солнцем. Он почувствовал поразительную шелковистость ее ног и бедер. Сердце у него так стучало, что ему казалось, что он сейчас начнет трястись. Ему не хотелось, чтобы она знала это, поэтому-то это казалось неприличным. Она смотрела на него с пересохшими полураскрытыми губами, настолько сухими, что он мог видеть на них крошечные морщинки. Он дотронулся до ее юной груди.
— Стив, я боюсь... я боюсь.
— Не бойся, Мэгги. Все хорошо, все хорошо, Мэгги.
Он тоже боялся. Во рту у него пересохло, голос дрожал, ему казалось, что он стал необычайно высоким и писклявым. Он слыша'л, как на песок набегали волны и с шуршанием соскальзывали назад. Эти звуки смешивались с биением его сердца, а кровь так бурлила, как будто море проходило через него.
— Ох, Стив, я люблю тебя. Правда, люблю.
— И я люблю тебя, Мэгги. И всегда буду любить.
Стив вздохнул, припоминая, как быстро она превратилась из веселого сорванца-мальчишки в совершенно иное создание, в женщину, которую он продолжал любить со всей силой первой любви. Она была первой, и хотя позднее были другие женщины с мягкими телами, влажными и голодными губами, Мэгги Витни для него навсегда осталась первой.
— Так что же?
Голос Коттона оторвал его от прошлого.
Он заморгал и посмотрел на своего приятеля, потом налил пива в стакан слишком быстро, так что пена поднялась шапкой и вытекала через край.
Он сказал:
— Все в прошлом. Я уже теперь большой. Это было более 7 лет назад. Бармен промокнул пену белой губкой и быстро протер мягким полотенцем поверхность стойки.
— Ну, где этот образец ума? — спросил он.
Коттон подмигнул и соскользнул со своего табурета.
— Иду туда, бродяга! — Стив смотрел, как Коттон прошел в конец бара. Он заговорил с женщиной, сидевшей за последним столиком, прижавшись спиной к стене. Он не мог ясно разглядеть ее, но услышал ее смех в ответ на какие-то слова Коттона. Смех был приятный, совершенно естественный, веселый. Стив попытался себе представить, как она выглядит, но не смог. Люди редко бывают такими, какими вы их себе воображаете.
Они подошли к нему, Стив приподнялся и сказал:
— Как поживаете, мисс Даутон? Коттон предупредил меня, что вы большая умница, но не предупредил в отношении всего остального.
Это, несомненно, был комплимент, хотя и довольно неуклюжий.
— Зачем вы меня смущаете? — сказала она. — Зовите меня Кристиной, но все мои поклонники называют меня Крис.
Стив сказал:
— В таком случае я буду называть вас Кр... — и неловко остановился на половине фразы. — Я хочу сказать... — пробормотал он и снова замолчал.
Она весело рассмеялась:
— Не надо смущаться. В действительности у меня нет поклонников. Так что зовите меня Крис, мистер Беннет.
— Стив. Вмешался Коттон:
— Послушай, мой ясноглазый друг, я взял на себя смелость пригласить Крис пообедать с нами. Она настаивает на омарах.
— Вообще-то я больше люблю бифштекс, но угощаете вы. Омары стоят 6 долларов.
Стив, пытаясь исправить свою недавнюю оплошность, промямлил что-то про омары, поражаясь, что случилось с его языком.
Он посмотрел на Крис. Она была удивительно миниатюрной, но на нее было приятно смотреть. Все было на месте, если можно так выразиться. Она была в костюме из черной тафты. Жакет был застегнут на единственную пуговицу между ее высоких грудей, внизу, затем края были направлены к бедрам, образуя на спине подобие рыбьего хвоста. Наверное, она заставляла многих мужчин заикаться, оправдывал себя Стив.
Она все еще подтрунивала над ним, но не обидно, а весело.
— Ох, пойдемте скорее отсюда, — сказала она. — Нельзя же обедать в баре.
Они не без труда отыскали уютный столик и заказали обед. Крис весело болтала, пока они расправлялись с супом и салатом из зелени. Потом она повернулась к Стиву.
— Как вы считаете, женщины должны пить в одиночестве в баре? Он растерялся.
— Почему, нет... Я хочу сказать, да. Определенно. Мужчины же пьют.
— Ох, и тут полное равенство?
— Если подумать... Нет, пожалуй. Я как-то об этом не подумал.
— Ну так подумайте! — потребовала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44