Она замолчала, на ее губах заиграла милая улыбка, и руки обвили мою шею.
-- Нет, Марк, больше ничего не говори.
-- Ради Бога, Глэдис.
Я оттолкнул ее от себя. Она молчала несколько секунд, потом мягко спросила:
-- А завтра, Марк?
-- Не знаю. Наверное, нет. Даже частные детективы должны когда-то работать.
-- Завтра вечером,-- прошептала она.-- Я могла бы выбраться.
-- Ты хочешь сказать, выскользнуть тайком, как змея?
Она придвинулась ко мне, приподняла мою ладонь и провела ею по своей соблазнительной груди.
-- Завтра вечером, Марк?
Я колебался, чувствуя, как она прижимается ко мне.
-- У нас будут ночь и темнота, Марк,-- пообещала она.
И, наконец, отбросив сомнения в своей победе, она вырвала мое "да".
Когда Глэдис ушла, я принес из кухни бутылку светлого бакарди, налил добрую порцию в высокий бокал и добавил содовой. Мою совесть терзали мысли о наших встречах.
Да, Глэдис влекла меня зрелой, возбуждающей и какой-то темной красотой, но я чувствовал холодные тиски угрызений того, что она называла идиотской моралью. Вот если бы между нами было больше честности и меньше тайн. Меня раздражала эта однобокая скрытность. Глэдис знала обо мне почти все, что можно было знать. Она знала, что я Марк Логан, двадцатидевятилетний детектив, что я раньше был солдатом и однажды дослужился до сержанта, но потом меня трижды разжаловали в рядовые. Ей было известно, что я отдаю предпочтение свиным отбивным и южному жаркому из цыпленка, рому и содовой, красным губам и румбе. А я понятия не имел даже о ее фамилии, не говоря уже о том, чем она занималась и что ей нравилось -- конечно, кроме одной вещи. Да черт с ней, хотя в этом она знала толк.
Одним глотком я прикончил остатки в бокале и еще раз послал ее к черту. Завтра -- это другой день, и завтра у меня назначено свидание в конторе на Сприн-стрит. У старого приятеля Джея Вэзера появились какие-то проблемы.
Не поручусь за точность деталей, но, по-моему, все началось именно так.
Глава вторая.
Джей бросил взгляд на часы, словно в любую секунду могло произойти нечто очень важное. До полудня оставалась минута.
Он посмотрел на меня, мигая светло-синими глазами. Парень был чем-то напуган и заставлял меня нервничать. Я знал Джея много славных лет, но никогда не видел его таким, как сейчас. Его худощавое лицо вытянулось и потемнело от забот. Он не мог сидеть спокойно, его руки порхали на коленях, и кожаное кресло под ним ходило ходуном. Для мужчины его возраста он выглядел годиков на десять старше.
-- Джей,-- сказал я,-- ты дергаешься, словно готов взорваться. Что-нибудь съел на завтрак?
Он не сводил глаз с часов на руке.
-- Еще минута, Марк. Полминуты.
Его голос дрожал от напряжения.
Я решил промолчать. Джей позвонил мне полчаса назад и напомнил о встрече, назначенной вчера. Он пришел без десяти минут двенадцать и говорил обо всем кроме того, что действительно хотел обсудить со мной.
Джей отвел глаза от циферблата и осторожно взглянул на свое левое плечо.
-- Ах ты черт,-- ругнулся он тихо.-- Вот же напасть какая.
-- Да что с тобой?
-- Марк,-- спросил он.-- Ты видишь его, Марк?
Он меня так испугал, что я осмотрел почти всю комнату, но мне по-прежнему не было ясно, о чем он говорил.
-- Кого я должен видеть, Джей?
Он задержал дыхание, а потом выпустил из рта воздух резким оглушительным выхлопом, чем-то похожим на всхлип.
-- Ты не видишь его? Да ты вообще хоть что-нибудь видишь?
Я наблюдал людей в истерическом припадке и, как бы ни был сбит с толку, мог поклясться, что в моем кабинете сидит истерик. Конечно, этого я ему не сказал. Я видел Джея, его отражение на полированной поверхности стола. Видел свой небольшой кабинет, кожаные кресла, картотеку, диван -- вот, пожалуй, и все. Но я не заметил ничего такого, чего бы не было здесь минутой раньше.
-- Не спеши, Джей, расслабься. Что, по-твоему, я должен видеть?
-- Попугая.
-- Кого?
-- Попугая, Марк. Его действительно нет?
У него задрожало лицо. Он готов был сломаться.
-- Не ври мне, Марк.
-- Послушай, Джей,-- сказал я тихо.-- Мы дружим долгое время. Не дави на меня. Какой еще попугай?
-- Тот, что на моем плече. Большой зеленый попугай на моем плече.
Думаю, при других обстоятельствах это могло бы показаться забавным. Такие шутки потом обсуждают и, вспоминая, смеются. Но в данную минуту мне было не до смеха. Совсем не смешно смотреть на человека, с которым дружил многие годы, которого любил и уважал; смотреть, сознавая, что он идет вразнос.
Не более недели или двух назад я разговаривал с ним в магазине мужской одежды, которым он владел, и Джей был таким же нормальным, как я. Что-то с ним произошло. Я знал только одно -- он не шутит. Джей говорил серьезно.
У меня по спине побежали мурашки, и я осторожно спросил:
-- А я должен видеть этого попугая, Джей?
Он вздохнул, его узкие плечи поднялись и опустились.
-- Думаю, что нет. Наверное, нет, Марк. Просто я сошел с ума.
-- Не глупи,-- подбодрил его я.-- Расскажи мне все.
-- Хорошо.
Он прикурил сигарету. Его рука немного дрожала. Джей глубоко затянулся, опять взглянул на левое плечо и быстро отвел глаза. Потом он выпустил облако дыма и произнес:
-- Скорее всего ты решишь, что я спятил. Но, Марк, этот попугай здесь...
Он слегка кивнул головой влево и отвел взгляд.
-- Я вижу и чувствую, что он здесь. А ты... Ты не видишь?
Я медленно покачал головой.
-- Нет. Но не поддавайся этому, Джей. Я не понимаю...
-- И я не понимаю,-- оборвал он меня.-- Если я еще не спятил, то до этого недалеко. Каждый чертовый полдень -- точка в точку.
-- То есть не все время?
-- Только в полдень. На час. Без всяких отсрочек. Точка в точку -- в полдень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46