Полли, глубоко вздохнув, взяла себя в руки. Почувствовав, что всадница ведет себя увереннее, лошадь стала еще четче выполнять команды.
Полли поскакала быстрее, надеясь догнать остальных, и вскоре, проехав через Уилтон-парк и отделенный от него глубоким рвом луг, услышала голоса, ясно звучавшие в утренней тишине. Подбодрив кобылу, девушка с разбегу взяла препятствие в виде невысокой ограды и поскакала дальше.
— Ты умница! — прошептала она, наклоняясь и поглаживая бархатистую шею лошади.
Наконец, въехав на холм, она увидела всадников, рассеявшихся по зеленому берегу широкой реки. Справа над рощицей кружила стая грачей, на изумрудной траве блестели капельки росы, так что каждый стебель казался унизанным драгоценными камнями.
Роскошно одетые всадники верхом на изящных тонконогих лошадях представляли собой воистину живописную картину. Завидев лошадей, Кроха тихонько заржала и пошла быстрее, а потом, почувствовав, что поводья ослаблены, пустилась галопом.
Немного испугавшись сначала, Полли вскоре успокоилась. Она знала, какое замечательное зрелище представляет сейчас, уверенно сидя в седле великолепной племенной лошади, несущейся во весь опор.
Лорд Кинкейд, надевавший в этот момент путы на прилетевшего кречета, был застигнут врасплох открывшимся взору видением. Элегантная серебристо-серая лошадь неслась через долину в дымке утреннего тумана, а его возлюбленная, с сияющим взором и ярким румянцем от свежего воздуха, движения и легкого веселого возбуждения, уверенно сидела в седле.
— Доброе утро, сэр! — приветствовала она Ника, останавливаясь на полном скаку, затем сказала подъехавшим всадникам: — Господа, я все-таки решила присоединиться к вам. Сегодня такое чудесное утро, не так ли? Было бы очень жаль провести его в душной спальне.
— Вы правы, — весело согласился граф Пемброук. — А ваше присутствие среди нас сделало это утро еще прекраснее, мадам! — Он грациозно приподнял шляпу. — Какая у вас, однако, чудная лошадь! Готов поспорить, что она настоящих арабских кровей!
— Абсолютно верно, — произнес Кинкейд.
— Ах да, милорд, — спохватилась вдруг Полли, — благодарю вас за то, что вы позволили мне взять ее! — Она улыбнулась. — Я была так рада, получив вчера ваше согласие!
Николас молчал. Он вспомнил их разговор во дворе конюшни. Но сейчас, в разгар охоты, уже ничего нельзя было сделать, и нетрудно было догадаться, что и госпожа Уайт прекрасно понимает это.
Убедившись, что Николас не расположен поддерживать разговор, Полли снова обратилась к Пемброуку:
— Милорд, не покажете ли мне кречета? Я еще ни разу не видела, как он вспархивает, завидев добычу.
Граф с готовностью предложил свои услуги, и они вдвоем отправились к стоявшей несколько поодаль группе охотников.
— Прими мои поздравления, Ник! — промолвил Де Винтер. — Ею управляет настоящее вдохновение. И посмотри, разве не очаровательную пару составляют они — Полли и эта великолепная серебристая лошадь!
Николас едва кивнул. Ричард, внимательно взглянув на него, присвистнул от удивления.
— Что, Полли явилась сюда без твоего разрешения?
— Да, черт подери! Я запретил ей это. Не думаю, что она может ездить самостоятельно.
— Ты явно ошибаешься, друг мой, — заметил Ричард, продолжая наблюдать за Полли. — Она великолепно держится в седле, а лошадь послушна ее воле. Да они просто созданы друг для друга!
Немного погодя охотники двинулись вниз по долине. Полли старалась держаться подальше от лорда Кинкейда.
Решив не придавать особого значения все еще суровому выражению его лица, она весело смеялась, привлекая к себе всеобщее внимание и ловя обращенные к ней восхищенные взгляды.
Все шло замечательно. Соколы взлетали в небо, а затем камнем бросались вниз, завидев добычу, и в случае удачи приносили ее в когтях своему господину, что, понятно, объяснялось не природным инстинктом этих умных птиц, а особой методикой их обучения, требовавшей многодневных занятий.
Николас также выпустил своего кречета. И тогда чуть было не стряслась беда. Птица бросилась неожиданно на зазевавшегося воробья. Тот, мгновенно вспорхнув, устремился в панике к группе охотников. Преследуя добычу, кречет кинулся вниз и едва не коснулся головы стоявшей рядом Крохи. Могучие лапы готовы уже были цепко схватить добычу, а огромный, зловеще загнутый клюв — забить ее насмерть.
Заметив летящего на нее кречета, лошадь шарахнулась в сторону и помчалась в испуге во весь опор прямиком к роще. Полли не успела даже испугаться, так стремительно все произошло. Первым ее желанием было натянуть порезче поводья, однако, вспомнив слова Ника, что лошадь слишком деликатна для грубого обращения с ней, она не стала делать этого и все свои усилия направила на то, чтобы удержаться в седле. Инстинктивно наклонившись вперед, девушка старалась как бы слиться воедино с лошадью в расчете на то, что Кроха, предоставленная сама себе, постепенно успокоится.
Увидев, что лошадь понесла, Николас побледнел. «Почему Полли не натянула поводья?» — подумал он, хотя и понимал, что это не помогло бы в данной ситуации. Забыв, что на него смотрят, Николас, чертыхаясь, проклинал своенравие Полли и в то же время возносил молитву Всевышнему, чтобы с ней ничего не случилось. Потом, пришпорив Сулеймана, пустился ей вдогонку.
Джордж Виллерс с любопытством наблюдал за столь явным проявлением лордом Кинкейдом тревоги. То был не просто страх, а самый настоящий ужас, словно речь шла о его жизни или смерти. И это несмотря на то, что девчонка по-прежнему была в седле и вроде бы не собиралась падать.
Зловещая улыбка коснулась тонких губ герцога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99