— И что, пощады не будет никому?
— Увы, сэр! — заявила она. — Лесть и низкопоклонство — это то, что составляет мою пищу. Без них я запросто могу завянуть и умереть.
— Ужасная судьба! — раздался вдруг голос Кинкейда. Вместо того чтобы броситься ему на шею, Полли только холодно улыбнулась.
— Но мы все позаботимся, чтобы ваше меню всегда было обильным, — закончил Николас, изящно поклонившись.
В эту минуту подошел ливрейный лакей и сообщил, что его величество просит госпожу Уайт составить его августейшей особе компанию.
Это было обычным в подобных случаях приглашением: время от времени король уединялся с кем-нибудь из гостей. Однако госпожа Уайт никак не могла забыть несчастное прошлое в таверне Пса и очень испугалась. Николас в ответ на ее взволнованный взгляд улыбнулся лениво.
— Вас ожидает признание вашего таланта наиболее высокочтимым из ценителей театрального искусства, дорогая моя, — сказал он. — Так что мы не осмеливаемся задерживать вас долее.
Полли сразу же успокоилась. За ровным голосом и изящным слогом она услышала некое руководство к действию. Все чувства, включая страх и беспокойство, надо уметь прятать под маской легкой насмешливости. Искренность, не поощрявшаяся в высшем свете, считалась там недостатком, а открытое выражение чувств — простоватой наивностью, граничащей с глупостью. Полли слишком часто слышала эти наставления, которым и решила следовать теперь.
— Позвольте мне проводить вас, госпожа Уайт! — предложил герцог, и Полли, слабо улыбнувшись, положила руку на вышитый рукав его камзола.
— Как вы добры, милорд! — произнесла она. — Я бесконечно признательна вам. Я все еще не могу привыкнуть к столь августейшему окружению и поэтому нуждаюсь в поддержке и руководстве.
Герцог Букингемский посмотрел на нее в недоумении. Что это? Уж не дурачит ли его госпожа Уайт? Вельможа взглянул в огромные, как лесные озера, глаза Полли, но они были кристально чисты.
Безудержная страсть овладела Виллерсом. Разгадав его настрой, Полли с величайшим трудом смогла подавить в себе отвращение, вызывавшее всякий раз в душе ее чувство страха. Она находилась рядом с человеком, который не привык отказывать себе в своих желаниях, а сейчас все его помыслы были обращены именно к ней.
Пальцы ее дрожали, щеки слегка побледнели, однако голос звучал, как обычно, отчетливо и громко, когда она вежливо прощалась с Кинкейдом и Де Винтером, перед тем как пойти под руку с Джорджем Виллерсом в личные покои короля.
— Все, кажется, герцог пропал, — с удовлетворением заметил Ричард. — Он определенно попался на крючок.
Николас стоял, мрачно нахмурив брови.
— Она ненавидит его, как ты не можешь понять этого?
Де Винтер молчал. Он и сам знал, что Полли ненавидела и боялась герцога.
— Мне больно от мысли, что я должен подталкивать ее к сближению с ним, — проговорил лорд Кинкейд.
— Пойми, дела идут все хуже, Ник. Англия находится в состоянии войны с Голландией с начала этого месяца, а ведь мы к ней совершенно не готовы. Король не посещает заседаний совета, передоверив руководство всем этим делом особам, которые думают лишь об одном — как бы извлечь из вооруженного конфликта побольше выгоды для себя.
— Да-да, — кивнул Николас и тяжело вздохнул. — Его величество главное внимание уделяет тому, чтобы помирить леди Кастлмейн с миссис Стюарт, а вовсе не управлению государством. В сложившейся ситуации руки у герцога развязаны, а между тем, как известно нам с тобой, его заботит исключительно личное благополучие. — Он горько улыбнулся. — Сейчас освободилось несколько выгодных постов. Герцог имеет возможность раздать их по своему усмотрению лицам, которые, вполне вероятно, не будут соответствовать занимаемым ими должностям. В благодарность же за свою услугу он потребует от них полного послушания и заставит плясать под свою дудку…
— А это отнюдь не в интересах его величества, — заметил Де Винтер. — Все, кроме короля, знают, что его фавориты не интересуются делами государства. — Он вздохнул. — Частично это вина и правительства, которое поощряет взяточничество и лихоимство…
Ричард поклонился проходившей мимо леди в малиновом парчовом наряде. Беседовали они с Ником вполголоса и с таким видом, будто обсуждаемая ими тема не стоит выеденного яйца.
— Нам необходимо выяснить намерения герцога, Ник, — продолжал Де Винтер. — Если Кларендон будет смещен со своего поста, то у короля не останется ни одного мудрого советника. И можно только гадать, кто займет пост адмирала, после того как на герцога Йоркского возложат командование флотом в этой злосчастной войне. Чтобы разузнать все как есть, мы должны иметь своего человека в ближайшем окружении герцога.
Ричард многозначительно посмотрел на друга, терпеливо ожидая ответа, заранее, впрочем, зная его.
— Любовница герцога сможет выведывать и секреты его, и суть решений, принимаемых на тайных совещаниях, — думаешь, я не понимаю этого? Вспомни, чья это была идея! Но, черт подери, Ричард, я не могу просить ее об этом. Скажи ей сам. У тебя это лучше получится. Можешь заверить ее, что я вполне одобряю этот план. Но только не говори, что это моя идея. Не хочу, чтобы она думала, будто я сблизился с ней лишь потому, что… — Ник горько усмехнулся. — Ты понимаешь, что я имею в виду?
— Да. И я расскажу ей обо всем сегодня же вечером, — решительно произнес Де Винтер. — Твои сомнения делают тебе честь, друг мой. Однако сейчас не время для них. Это роскошь, которую мы не можем себе позволить. Полли ничто не угрожает, напротив, участие в осуществлении нашего замысла может принести ей определенные выгоды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99