— Сюда? В Версаль? Михаэль никогда этого не позволит.
— Но я как-никак супруга наследника престола. И первая леди Версаля, — заявила Тойнет, гордо вскинув голову. — Я могу приказывать любому, даже твоему мужу.
— И что ты предлагаешь? — с горящими от нетерпения глазами спросила Корделия.
— Я скажу твоему мужу, что хотела бы познакомиться с его дочерьми. Скажу, что ты много рассказывала мне о своих падчерицах и теперь я, как твоя подруга, хочу с ними познакомиться.
— Ты хочешь сказать, что велишь ему привезти девочек в Версаль?
Тойнет не всегда была изобретательна во взаимоотношениях с людьми, но сегодня она превзошла самое себя.
— Именно.
— Тойнет, ты гений. — Корделия обняла подругу и звонко чмокнула ее в щеку. — Это может получиться.
— Ну конечно, получится, — безапелляционно заявила Тойнет. — А поскольку король любит меня, он поддержит мою просьбу. Я сейчас же напишу твоему мужу записку с соответствующими указаниями — А вот это вряд ли стоит делать, — с сомнением произнесла Корделия. — Я не хотела бы стать вестником неприятностей. Эта идея ему не понравится, а получив свою записку из моих рук, он разозлится еще больше.
— Да, ты, пожалуй, права. — Тойнет задумалась, потом вдруг захлопала в ладоши:
— Я сообразила. — Она вся загорелась от возбуждения. — Сегодня в опере я приглашу вас обоих навестить меня в ложе, а там вроде бы случайно заведу разговор с князем о детях и попрошу его представить их. Как тебе такой план?
— Отлично, — кивнула головой Корделия. — Ты настоящая подруга, Тойнет.
— Разве есть что-то, чего я не сделала бы ради тебя? — страстно спросила Тойнет, — Как только ты можешь быть замужем за человеком, которому нравится причинять тебе боль?
Ее возмущение было искренним, и Корделия понимала, что это в самом деле мучает Тойнет. Она уже собиралась сказать, что теперь все в порядке и недалек тот день, когда Лео освободит ее от супружеских уз. Однако что-то удержало ее от желания поделиться с подругой своей тайной.
— Будем надеяться, что все устроится, — небрежно бросила она. — И не стоит больше говорить об этой удручающей ситуации.
— Хорошо, — согласилась Тойнет, снова с легкостью переходя к другой теме. — Я решила для себя, что не могу согласиться с присутствием при дворе мадам Дюбарри.
— Но почему?
— Она распутница. Императрица ни за что не допустила бы такую женщину при дворе, и я не вижу необходимости терпеть ее присутствие.
Тойнет гордо взглянула на Корделию, и перед той па мгновение возник образ ее матери. Корделия поняла, что Тойнет может навлечь на себя изрядные неприятности.
— Но мадам Дюбарри — фаворитка короля. Любое притеснение ее может быть воспринято как оскорбление государя.
Тойнет покачала головой, ее хорошенький ротик упрямо сжался.
— Она распутная женщина, а король живет во грехе. Он не может получить отпущение грехов, пока содержит любовницу, так что мне самим Богом суждено помочь ему ступить на праведный путь.
Корделия слушала подругу не веря своим ушам. Она знала, что Тойнет может прийти в голову какая-нибудь навязчивая идея, которая захватит ее целиком. Не секрет, что императрица воспитала всех своих детей в духе искренней преданности религии. Но Мария Терезия, несмотря на свои высокие моральные требования к людям, оставалась прагматиком и не одобрила бы дочь, ставшую в оппозицию королю.
— Мне кажется, ты должна все очень тщательно обдумать, — сказала она. — Здесь нечто большее, чем простая распущенность.
— Я знаю свой долг, — заявила Тойнет, поджимая губы. — И знаю, чего требует от меня моя вера. Я не могу позволить быть при дворе этой вульгарной распутнице.
Корделия поняла, что разумнее прекратить обсуждение этого вопроса. Оставалось только надеяться, что в суматохе свадебных торжеств отношение Тойнет к королевской любовнице останется незамеченным.
— Мадам, вам пора одеваться. — В комнату вошла графиня де Нуалли.
Корделия поднялась.
— Увидимся в опере, Тойнет. — С этими словами она поцеловала ее, потом отступила на шаг и присела в глубоком придворном реверансе. — Прощу вашего разрешения удалиться, мадам.
Тойнет только улыбнулась, к совершенному неудовольствию графини.
— Перед будущей королевой Франции положено делать три реверанса.
Корделия так и сделала, с каждым реверансом отступая спиной все дальше и дальше к выходу. Она не сводила с Тойнет проказливого взгляда, а та, сама готовая рассмеяться во все горло, ответила ей надменным кивком.
Задумчивая, но все еще улыбающаяся, Корделия вышла из королевских покоев. В прихожей, заполненной сплетничающими придворными и спешащими лакеями, она поискала глазами месье Бриона. Однако его и след простыл По дороге сюда мажордом сказал, что если она не сможет найти пучь обратно, то любой лакей проводит ее до апартаментов князя. Хотелось верить, что князь ничего не знает о том, где она находится. Вряд ли он шпионит за ней, скрываясь в толпе. Стоило рискнуть и попытаться встретиться с любимым.
Но удастся ли ей припомнить дорогу? В ту памятную ночь, когда Лео нес ее на руках в свою комнату, она была почти без сознания, а на обратом пути рассудок ее был полон воспоминаниями об их любви, о его объятиях, о близости его тела.
Она прошла сквозь толпу к стоявшему у подножия лестницы лакею. При ее приближении он почтительно поклонился.
— Не знаете ли вы случайно, где остановился виконт Кирстон?
— Его комната рядом с одной из боковых лестниц, мадам.
— Вы можете рассказать поточнее?
Глаза лакея сощурились. Он понятия не имел, с кем из сотен совершенно незнакомых гостей сейчас разговаривает, но весь опыт долгой службы в Версале говорил ему, что здесь кроется какая-то интрига.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118