Миновав кухню, Фиона с дочкой оказались возле крепостной стены, где был когда-то устроен маленький внутренний садик. Чародейка распахнула калитку, втолкнула туда Шинид и жестом приказала сесть на каменную скамью. Девочка повиновалась, надувшись от обиды.
— Ты разочаровала меня, Шинид.
— А чего он ругался?
— И правильно делал, детка! Разве можно так поступать?
— А что, нельзя?
— Пойми, магия — это не детская забава!
— Я не детка!
Фиона устало потерла виски и села рядом с дочерью.
— Несмотря на весь свой дар, ты не сможешь с помощью магии заставить кого-то тебя полюбить. И учти: это не проходит даром. Чары, наложенные тобой ради собственной выгоды, рано или поздно обратятся против тебя!
— Мама, но ведь Коннал — мой суженый!
— Уже? — с недоверием спросила Фиона.
— Да, уже! Я его видела во сне! — Шинид не знала, как рассказать матери о том, что она часто видит сны, которые скоро становятся явью. Потому что ей слишком часто снились всякие страшные вещи. Вроде стрел и пожаров.
— И что же ты видела в этих снах?
Шинид, до этого старательно разглядывающая сорняки у себя под ногами, набралась храбрости и посмотрела Фионе в глаза.
— Я видела Коннала, когда он уже стал взрослым. Настоящим рыцарем. Ой, мама, он такой большой-пребольшой и ужасно красивый! — проворковала малышка, и Фиона невольно улыбнулась при виде того, как мечтательно затуманился ее взгляд. — А еще я видела его совсем стареньким, и я тоже была вместе с ним!
— Но это может означать только то, что тебе суждено увидеть его в это время, а вовсе не то, что он твой суженый.
— Нет! — Шинид слетела со скамьи и встала перед матерью, упрямо надувшись. — Нет! Он суженый! Я знаю!
— Ну хорошо, я тебе верю. — Еще никогда дочка не отстаивала своих убеждений с такой горячностью. — Но все равно он еще очень молод и даже не стал оруженосцем. Ты слишком рано забиваешь себе голову такими мыслями. — Хотя сама Фиона уже успела прикинуть, что они были достаточно далекими родственниками, и в будущем это не могло препятствовать их браку.
— Но из-за твоих чар не он станет меня любить!
— Ох, милая! — воскликнула чародейка, привлекая девочку к себе. — Разве магия может помешать настоящей любви? Никогда! Я просто не смогу наложить чары против веления его сердца!
— Правда?
— Ты же знаешь, что я никогда не лгу! — Фиона торжественно кивнула. — Если вам с Конналом суждено быть вместе, этому не помешает никакая магия! Если уж на то пошло, это должно случиться само, без колдовства! Понятно?
Шинид кивнула, сияя от счастья.
— Вот и хорошо. А что касается его превращения в козла — это был очень гадкий поступок.
— Знаю. Но я на него обиделась!
— Я понимаю, но это тебя не оправдывает. Мы не можем наложить чары со зла. За это грозит страшная расплата. А кроме того… ему было ужасно больно, Шинид. Особенно из-за того, что превращение оказалось неполным. Знаешь, как у него ломило все кости? Ты не должна никому делать больно. Это первая заповедь.
— Теперь он ко мне близко не подойдет! — захныкала Шинид.
— И я не могу его в этом винить. Но мне кажется, что он тебя простил. Хотя, конечно, какое-то время будет относиться к тебе с опаской и станет держаться подальше.
— Коннал ничего не боится!
Фиона с ласковой улыбкой потрепала дочку по макушке. Похоже, она не на шутку влюбилась в Коннала! Тем не менее, следовало подумать о том, как обезопасить других людей от бешеных вспышек ее горячего нрава.
— Ты ведь знаешь, что я должна тебя наказать.
— Да, — мрачно буркнула Шинид. — Мне придется драить котлы?
— О, это было бы слишком легким наказанием, мой барашек. Ты дашь мне клятву не прибегать к помощи магии.
— Но, мама!.. — снова захныкала девочка.
— Нет, Шинид, — строго отрезала Фиона. Заставила девочку сесть на скамью и встала перед ней на колени. — Отныне тебе разрешается колдовать только в том случае, если тебе или кому-то другому будет грозить серьезная опасность.
— Это надолго? — судя по взгляду, брошенному на мать сквозь пряди рыжих волос, девочка снова была готова взбунтоваться.
Фиона не без причины заподозрила в этом вопросе скрытый подвох. Шинид наверняка обдумывала увертки, с помощью которых можно будет обойти запрет. И ей пришлось отделаться неопределенным:
— Пока я не скажу сама.
— Клянусь, — со вздохом произнесла Шинид.
Фиона покачала головой и протянула руку. Шинид вложила свою ручку в материнскую ладонь, а Фиона сняла с пояса серебряную цепочку и обмотала ее вокруг их запястий.
Шинид грустно посмотрела на сверкающую восьмерку, сковавшую их руки, и подняла глаза на мать.
— Клянусь не колдовать до тех пор, пока ты не скажешь мне сама.
Фиона смотрела в глаза своей дочери и думала о том, что относилась к ее дару слишком беспечно. Ей следовало давно преподать Шинид этот урок. Иначе девочка никогда не поймет, что с магией не шутят. А сила ее дара такова, что детские шутки могут обернуться настоящей бедой для многих людей.
— Во имя любви и во имя веры я принимаю эту клятву. Чтобы удержать это дитя от ошибок, я забираю ее магию себе. Она не станет колдовать до тех пор, пока я не разрешу. Да будет так.
У Шинид в глазах стояли слезы.
— А когда ты разрешишь, мама?
— Тогда, когда я научу тебя управлять своим даром.
— Да ведь это же навсегда!
Фиона, грустно улыбаясь, развязала цепочку, разорвала ее пополам и одну половину обмотала вокруг своего запястья, а вторую отдала Шинид.
— Нет, не так долго.
— Но твое изгнание кончилось, а мы все еще живем отдельно!
— Ах ты, моя хорошая! — Они крепко обняли друг друга, и Шинид дала волю слезам. Сердце Фионы обливалось кровью:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114