Справившись о цене перстня, Эдвард побледнел, услышав ответ.– Он же баснословно дорогой, – опешив, произнес он.– Да, но я уверена, вы будете поражены тем, с какой теплотой ваша жена примет от вас этот подарок, – не сдавалась Лили.Она видела, что проклятый продавец с живейшим интересом следит за разговором, но с этим ничего нельзя было поделать. Ей необходимо убедить юного глупца купить этот перстень для своей жены.– О, готова поспорить, жена бросится вам на шею и постарается сделать все, что в ее силах, чтобы сделать вас самым счастливым человеком на свете.Глаза Эдварда озарились вдохновением.– Вы действительно так считаете? – спросил он.– Да! – с жаром заверила его Лили, возвращая перстень на подушечку.Итак, она сделала все, что могла. Теперь пора уходить.– Ну а сейчас я должна идти, – сказала она, направляясь к выходу. У меня назначена встреча с моей портнихой.Разумеется, это не соответствовало действительности, но Лили хотелось вернуться домой до того, как Хокхерст проснется.Выходя из магазина, она оглянулась на Эдварда. Тот стоял в мучительной нерешительности, но у Лили возникла твердая уверенность, что он все же купит перстень с бриллиантом.Она счастливо улыбнулась, жалея, что не может на время превратиться в муху и стать незаметным свидетелем радости Сесилии, когда та получит этот подарок.
Хокхерст, еще не до конца проснувшийся, вдруг осознал, что Лили больше не лежит в его объятиях. Не открывая глаз, он протянул руку, чтобы вернуть ее, но постель была пуста. Мгновенно очнувшись от сна, Деймон был неприятно поражен тем, что лежит в кровати в спальне Лили, а молодой актрисы нигде нет.Сердито выругавшись, он быстро встал и, поспешно натянув панталоны, выскочил из комнаты в поисках Лили, но горничная сообщила ему, что ее госпожа ушла из дому пару минут назад.– Она рассчитывала вернуться до того, как вы проснетесь, но на всякий случай оставила вам записку.Труда протянула ему сложенный лист бумаги, на котором уверенным аккуратным почерком было выведено одно слово «Хокхерсту».Торопливо развернув лист, Деймон быстро пробежал записку глазами:«Ты спал так крепко, что мне не захотелось тебя будить, но у меня есть одно неотложное дело. Скоро вернусь. Л.».Ему пришелся по душе смелый изящный почерк Лили, такой же неповторимый, как она сама, но содержание записки заставило его нахмуриться. Деймон не мог поверить, что после такой ночи, проведенной вместе, Лили ускользнет из дома по какому-то новому неотложному делу. Он мрачно подумал, не связано ли это таинственное дело с тем, чем она была занята вчера в курзале.Деймон решил все разузнать сам. Вернувшись в спальню, он быстро оделся и вышел из дома. На улице накрапывал дождь, а вчера он не догадался захватить с собой зонт. Смирившись с тем, что ему придется промокнуть, Деймон направился в курзал.У него из головы не выходили слова Лили о том, что ей от него не нужно ничего, кроме таких же ночей. Ему хотелось ей верить, но весь его богатый опыт свидетельствовал о том, что в любой женщине рано или поздно просыпается жадность. Это сразу же убивало интерес Деймона – и не из-за того, что он был скупым, как утверждала Кассандра, а потому, что ему было неприятно сознавать, что женщин в первую очередь волнует содержимое его кошелька.Недоверие ко всему женскому полу пустило очень глубокие корни в сознании Хокхерста, и он не мог избавиться от предчувствия, что и Лили в конце концов разочарует его, как все женщины до нее.Улицы города были пустынны. Сезон в Бате подходил к концу, и почти все отдыхающие уже уехали с курорта. Сегодня вечером состоится закрытие сезона в Королевском театре, и Лили сможет покинуть Бат. Деймон решил взять ее с собой в Хокхилл.Зайдя в курзал, он обнаружил, что и здесь народу почти нет – еще одно свидетельство того, что сезон в Бате заканчивается. Деймону потребовалось всего несколько минут на то, чтобы убедиться: молодой актрисы здесь нет.Когда он вышел на улицу, небо немного просветлело, и дождь прекратился. Оглянувшись вокруг, Деймон увидел Лили, выходившую из одного из магазинов, расположенных вдоль колоннады Бат-стрит. Молодая женщина быстрым шагом направилась в сторону своего дома. Значит, она всего-навсего ходила за покупками. Деймон нахмурился. Можно было бы подождать, пока он проснется.Хокхерст направился следом за Лили. Проходя мимо дверей ювелирного магазина «Форни и сын», он остановился. Раньше он никогда не покупал женщинам дорогие ювелирные украшения. Однако поскольку Лили отказалась от драгоценностей, ему из духа противоречия захотелось подарить ей что-нибудь такое же необычное, как прошлая ночь, и такое же утонченное и изысканное, как сама Лили. Деймон решил зайти к ювелиру и взглянуть, что тот может предложить.Войдя в магазин, он с удивлением увидел там кузена, с восхищением разглядывающего свое новое приобретение – большой аляповатый перстень с бриллиантом. Деймон с беспокойством вспомнил пылкую угрозу глупого щенка завоевать благосклонность Лили, покупая ей дорогие подарки. Оставалось надеяться, что в данном случае речь идет не об этом.Едва заметив его, Эдвард нахмурился, и у него на лице появилось выражение откровенной неприязни.– Зачем вы пришли сюда? – спросил он.– И я тоже рад тебя видеть, кузен, – язвительно усмехнулся Деймон. – По-моему, я волен делать покупки там, где мне заблагорассудится.Он кивком указал на перстень в руке молодого Сент-Клера.– Надеюсь, это для Сесилии.Эдвард презрительно скривил губы.– Вы не слишком догадливы, лорд Хокхерст. Впрочем, вам прекрасно известно, кому предназначается этот перстень, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107