Он учился в университете, получил хорошее образование, но, к сожалению, не получил наследства.
Чарити внимательно слушала, пытаясь разобраться в странном родстве.
– Я подумала, лорд Мертон, поскольку он жил поблизости, то, возможно, знает, что может беспокоить леди Мертон. Не поэтому ли она избрала его на роль доверенного лица?
– Как Сент Джон может знать? Он не намного старше меня?
– Неужели? Он выглядит гораздо старше вас.
– Нет. На самом деле кузен моложе, чем выглядит. Его старит шаркающая походка.
– Сент Джон, конечно, переживет мать, – сказал Льюис. – И если эти визиты будут продолжаться, он меня нагреет на пару тысяч как минимум. Ладно, я пошел. Повтори, пожалуйста, Джон, что мне нужно сделать? Ах, да, чертова шерсть. И подсмотреть, чем занимается мама.
Он вышел. По его беззаботному насвистыванию Чарити поняла, что его не особенно расстроила перспектива поделиться наследством с Сент Джоном.
– Пойдем осматривать тайники? – спросил Мертон и взял Чарити за локоть, чтобы провести ее по дому.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
– Нам нужны будут лампы? – спросила Чарити.
– Сразу видно, что у вас есть опыт в этих делах, – ответил Мертон. – Полагаю, что тайники вроде наших для вас не новость и особого удовольствия не доставят, мисс Вейнрайт. Я уже много лет не спускался в подземное помещение, в «папскую берлогу», как мы называем потайную комнату. Туда ведет потайная лестница.
– Лестница! Это что-то новое, по крайней мере. Куда она ведет? – Чарити с интересом наблюдала, как искусно длинные пальцы Мертона управлялись с фитилем керосиновой лампы. Красиво выделанный перстень с большим изумрудом блеснул на левой руке, когда он поднял светильник.
– Не скажу, это сюрприз, – ответил он. – Боюсь, правда, что вы будете разочарованы. На самом деле это очень неинтересная лестница.
– Вы не цените прелестей жизни, предоставленных вам судьбой, лорд Мертон. Секретная лестница, тайное подземелье… а вы не только не спускаетесь туда годами, но еще называете неинтересными. Вы просто пресыщены.
– Вы мыслите языком поэтов-романтиков, мисс Вейнрайт, смею заметить. О себе могу сказать старой пословицей – «больному желтухой все кажется желтым».
– Вы угадываете мои мысли, милорд. Я собиралась сказать, что если бы у меня в доме были такие тайники, я бы бегала вверх и вниз по десять раз на день.
– Когда я был ребенком, я вел себя как ребенок, – усмехнулся Мертон. – Теперь ребячество уже забыто, у меня достаточно взрослых дел. Вот видите, я все же обидел вас невольным намеком.
Чарити с удивлением отметила про себя, что он оказался более разговорчив, чем она предполагала. Она решила немного подзадорить его.
– Умение получать удовольствие от безобидных развлечений не умирает с возрастом, милорд. Всем нам нужна разрядка время от времени.
– Управление имением такого размера оставляет совсем мало времени для разрядки. Если уж выдается свободная минута, я нахожу более интересное занятие, чем бегать по лестницам.
– Если и сейчас вы предпочитаете заняться более интересным для вас делом, я найду дорогу одна.
– Господь с вами, мисс Вейнрайт! Я вовсе не это имел в виду. В обществе прекрасной леди любое дело приобретает особую привлекательность. Заметьте, мэм, это комплимент, в компенсацию за предыдущую неучтивость. – От него, однако, не укрылось, что ни его неучтивость, ни комплимент не произвели на нее ожидаемого впечатления. – В моей спартанской жизни это целое событие, – добавил он.
– Странно, почему мужчины говорят о спартанцах так, словно они являли образец мужественности. На самом деле их намного превосходили в этом более цивилизованные, не отказывавшие себе в удовольствиях афиняне. Жизнь спартанца так бедна воображением.
Мертон повел ее к утренней гостиной, а затем к потайной лестнице.
– Вижу, что вы хорошо подкованы для дискуссии на любую тему, – ответил он, улыбаясь. – Не совсем обычное умение для молодой леди. Интересно, как это объяснить?
Она нахмурилась.
– Я живу среди людей, которые часто обсуждают самые разные темы и нередко ведут споры. В этом нет ничего странного. Любопытно, с какими молодыми леди вам приходилось иметь дело, если они не имеют собственного мнения или не могут его отстоять.
– Возможно, они имеют и мнение, и способность защитить его, но не делают этого в обществе потенциальной выгодной партии.
Чарити почувствовала, что ей недостает опыта в искусстве флирта. Мать ее умерла, когда она была почти ребенком; ее никогда не представляли в свете, и у нее не было подруги, с которой она могла обсуждать такой важный вопрос, как замужество. Неужели она ведет себя не так, как следует? Наверное, именно поэтому ее поклонники так никогда и не решались сделать ей предложение. Она спросила:
– А как они ведут себя в подобных ситуациях?
– Они со всем соглашаются. Они улыбаются. Они расточают комплименты, делают тонкие намеки. А вы даже не пользуетесь возможностью узнать истинные размеры моих владений.
– Они мне известны. Перед приездом сюда я заглянула в Книгу Пэров.
Мертон поперхнулся. Он закашлялся, потом расхохотался и долго не мог успокоиться.
– Один – ноль. Очень предусмотрительно с вашей стороны.
– Тогда почему вы смеетесь надо мной? – спросила Чарити серьезно.
– Ничто так не развлекает, как правда. Я смеюсь не над вами, а над тем лицемерием, которое принято в отношениях между мужчиной и женщиной.
– Отлично знаю, что вы смеялись надо мной, однако давайте не будем портить удовольствия от экскурсии.
– Вижу, что вас нетрудно будет развлечь, мисс Вейнрайт. В вашем распоряжении все сырые погреба и пыльные чердаки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52