Она кивнула, но он не ждал ответа, погрузившись в воспоминания.
Ц Мы устали, как это бывает после дня, проведенного на солнце. Собрались
обедать, и тут раздался стук в дверь. Горничная открыла. Там стояли два чел
овека. Они навсегда изменили нашу жизнь. Они сказали, что мой отец Ц вор. К
огда он стал возражать, его заковали в цепи. Ц Он говорил невыразительно,
монотонно. Ц Я пришел в ужас, набросился на них, и меня тоже заковали. Все с
оседи собрались поглазеть. Нас засунули в карету, как мясные туши на рынк
е, и привезли сюда, в Ньюгейт.
Кристиан с горькой улыбкой оглядел камеру:
Ц Тогда у нас были не такие роскошные условия. Нас бросили в камеру, где б
ыло двадцать человек. Мне повезло, что меня бросили в буквальном смысле с
лова, я ткнулся в другого мальчика и так смутился и разозлился, что смог то
лько сказать «извините». И уж точно не захотел ничего говорить после тог
о, как разглядел его. Он был моего возраста, грязный, как трубочист, в лохмо
тьях. Но когда заговорил, оказался рассудительным, в глазах была жалость.
Это был Эймиас. Он сказал, что извиняться не за что, отошел и сел рядом с дру
гим мальчиком, его братом. Но продолжал на меня смотреть.
Вскоре, когда отец отвернулся, мне на плечо легла рука. Мужик был просто чу
довищный: грязный, небритый, вонючий. Я испугался, подумал, что он хочет ст
ащить с меня пальто; хорошую одежду здесь приходится защищать, большинст
во заключенных теряют ее в первый же день. Я закричал. Отец обернулся, удар
ом кулака сбил мужика с ног и предупредил, чтобы тот не прикасался ко мне.
Отец был не великан, но крепкого сложения. Мужик, которого он ударил, понял
, что с ним лучше не связываться, и уполз потихоньку. Эймиас это видел. Вско
ре он обратился к отцу.
«Позаботьтесь о нас, как о своем сыне», Ц сказал он моему отцу. Отец пообе
щал заботиться о них и сказал, пусть Эймиас не беспокоится, ему ничего не п
ридется делать взамен.
«Разве?» Ц ответил Эймиас. Он спросил отца, знает ли тот, где стоять, когда
приносят еду. Знаем ли мы, куда ночью класть сапоги, чтобы их не украли. Под
боченясь, он спросил, знаем ли мы, какой стражник окажет услугу за пенни, а
какой деньги возьмет, а тебе даст пинка. К нему подключился его брат, спрос
ил, знаем ли мы, какие из этих людей могут нас убить, а какие только кажутся
негодяями?
Кристиан горько усмехнулся.
Ц И пока мы размышляли, Эймиас сказал, что он и его приемный брат Даффид з
аключили именно такой союз, потому что практически выросли в тюрьме, их т
о сажали, то выпускали. Они похвастались, что все знают про Ньюгейт. Эймиас
предложил сделку: отец будет защищать их, а они с Даффидом присматривать
за нами. Они многое знали, но были маленькие, а хотели бы быть взрослыми. И п
оскольку отец получил приговор и имел сына, которого должен был защищать
; они решили, что это будет взаимовыгодная сделка. Так и вышло, Ц сказал Кр
истиан. Он улыбался, вспоминая. Ц В ту ночь мы стали боевым отрядом Ц оте
ц, я, Эймиас и Даффид. Прошли годы, много раз я обманывал смерть, и вот я снов
а здесь, на краю гибели.
Он поднялся и снова стал мерить шагами камеру.
Ц Раньше меня держали там, Ц он махнул рукой, Ц где камеры для смертник
ов, дальше по коридору. Нас тоже туда посадили. Но у нас были деньги, и их хва
тило, чтобы нас оставили всех вместе.
Ц Но как же Эймиас с братом? Ц спросила Джулиана. Ц Не могли же их посади
ть в камеру смертников?
Кристиан остановился и скривил рот.
Ц Посадили. Им тоже предстояла встреча с Джеком Кетчем. Это палач, Ц отв
етил он на вопросительный взгляд Джулианы. Ц Они должны были плясать в в
оздухе перед толпой любопытных на площади Ньюгейт. Эймиас украл кошелек
, и на его беду там был целый фунт, а когда их поймали, брат держал кошелек. Т
акие преступления караются смертью.
Он пожал плечами.
Ц Наш кузен, последний граф Эгремонт, узнал о нашем несчастье и добился з
амены повешения на высылку. Как нам сказали, он не хотел порочить семью. Ц
Кристиан усмехнулся. Ц Конечно, он сделал это не ради нас, потому что ни р
азу нас не навестил, чтобы выслушать нашу историю. Полагаю, он считал, что
смерть в тюрьме или в далекой колонии предпочтительнее, потому что там у
мирают быстро и об этом так же быстро забывают. Повешение Ц дело. Отец дос
тал у друзей деньги, подкупил чиновников и получил такое же постановлени
е в отношении Эймиаса и его брата. Мы остались вместе. Нас переправили в Ха
лкс ждать транспорта в Новый Южный Уэльс... Ц Он помолчал и продолжил: Ц В
се это теперь в прошлом. Но сейчас я снова в Ньюгейте, Ц в голосе прозвуча
ла боль, Ц и сколько ни стараюсь, не могу не вспоминать.
Невероятным усилием воли Кристиан взял себя в руки, и лицо его приняло бе
сстрастное выражение, но остались жить глаза, полные ужаса и боли. Больши
е, яркие, пронзительно-синие глаза, не удивительно, что Эймиас подружился
с ним, подумала Джулиана. Ей хотелось прижать его к себе. Она физически ощу
щала ужас, который он всеми силами старался скрыть.
Кристиан повернулся и ударил кулаком в стену.
Ц Видит Бог, я бы все отдал, чтобы забыть. Довольно часто мне это удается, а
вот с ночными кошмарами я справиться не могу. Ц Он прижался к стене лбом
и руками. Ц А сейчас я не сплю, но все равно здесь. Это лишает мужества. Я вс
е время вспоминаю то, что учил себя забыть. В этих стенах болезни, отвратит
ельная еда, деградация, и никому нет до этого дела, Ц пробормотал он. Ц Му
жчины и мальчики, женщины и дети с причитаниями идут на встречу с палачом,
и последние звуки, которые они слышат в своей жизни, Ц это веселые крики д
обрых лондонцев, празднующих их смерть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79