Бриджет как пава сошла вниз. Никто не посмеет снова пялить на нее глаза и выражать ей свою жалость. И Эйвен тоже. Интересно, как он отреагирует: удивится или обрадуется?
Дверь в библиотеку была приоткрыта. Несомненно, виконт беседовал там со своим другом. «Посмотрим, как сейчас запрыгает этот проклятый Рейф! — обрадовалась Бриджет. — А Эйвен? Эйвен останется доволен». Она быстро провела руками по юбке своего нового одеяния. Хотя платье было сшито на живую нитку, Бриджет не хотела, чтобы мадам Бло унесла его с собой. Не сегодня.
Это платье цвета темного золота ей очень шло. О, наверняка Эйвен будет удивлен.
В этот момент она услышала резкий голос Рейфа;
— Я удивлен. Это не похоже на тебя, Эйвен. Не в твоих правилах затевать игры с невинными.
— Тебе даже известно, что она невинная?
— Чтобы понять это, не надо быть гением. Она зелена, как трава в твоем саду. Впрочем, ничего сверхъестественного. С годами вкус мужчины может меняться. Возможно, кое-кого начинает тянуть на агниц.
— Думай, прежде чем говорить, — мягко, но предостерегающе заметил Эйвен.
— Но это же правда! Посмотри на нее. Это — сама святость. Я не узнаю тебя, Эйвен.
— Может, ты никогда не знал меня до конца.
— Может, я и не приставал бы к тебе, если б… — Внезапно Рейф осекся.
Бриджет с высоко поднятой головой подошла к Эйвену и протянула ему руку. Виконт не сводил с нее широко раскрытых глаз, в которых застыло совершенно непонятное выражение.
— Эйвен, мне вовсе не нужно столько одежды, — сказала она. — В самом деле, зачем так много? Зато вот это важно! Я даже не предполагала, что такое возможно. Спасибо вам. Я и мечтать не смела о подобном.
— Извини, дружище, — ухмыльнулся Рейф. — Я чувствую себя не у дел.
— Всего доброго, — сказал Эйвен, не глядя на друга. — Вернемся к этому разговору позже.
В ожидании восторженных Похвал Бриджет едва сдерживала торжествующую улыбку. Как хорошо, что лицо было так сильно стянуто, что не позволяло ей сделать это. Однако прошла долгая минута, а Эйвен ничего не говорил.
— Отправляйтесь наверх и уберите эту замазку с лица, — сказал он наконец бесстрастным голосом. Бриджет растерянно заморгала.
— О чем вы говорите? Разве это не замечательно? Неужели вы не видите?
— Я вижу, что сейчас вы похожи на шлюху, — сердито ответил Эйвен. — Вот это я вижу! Что на вас нашло? Или это есть проявление вашей истинной натуры? Решили, раз вы теперь здесь, под моей защитой, то можно вот так сразу вернуться к своему настоящему обличью? Мы еще не поженились, моя дорогая. Если дело и дальше так пойдет, то никогда не поженимся. Ну и ну, — бормотал он. — Я навел справки о вас только в Лондоне. Мне следовало быть более осмотрительным.
— Что?! — Ее стянутое гладкое лицо начало покрываться трещинками, превращаясь в скорбную маску, слезы хлынули из глаз. — Как вы можете? Это же прекрасно! Они все так сказали. Посмотрите! — Она подняла лицо и взглянула на Эйвена, хотя не могла видеть его сквозь слезы. — Вы, наверное, не разглядели. Шрама больше нет, Эйвен. Посмотрите, совсем нет. Он исчез. Я не нарадуюсь… Подумайте, что вы говорите!
Эйвен прикрыл рукой глаза. Плечи его поникли.
— О Боже, — сказал он, — конечно. Что я горожу! Бриджет, не надо плакать, — повторил он в точности как мадам Финч.
Мадам Финч знала, что говорила. Как только Бриджет приложила руку к щеке, чтобы вытереть слезы, она сразу почувствовала, что гладкая поверхность сделалась влажной и скользкой. На пальцах осталась липкая белая масса.
От стыда и отчаяния Бриджет заплакала еще сильнее. Прекрасный образ был окончательно разрушен.
— Но это же вы прислали их, — растерянно пробор мотала она.
— Чтобы одеть вас, а не менять лицо. — И, не обращая внимания на ее протесты сквозь слезы, виконт привлек Бриджет к себе и обнял. — Тише, успокойтесь. Какой же я глупец, милая моя Бриджет! Как же я сразу не додумался. Обычный театральный трюк. Подозреваю, что это дело рук Финч. Или безумца Джослина. Бриджет, такие ухищрения не для вас. Ни в коем случае не для вас!
— Я так понравилась себе в зеркале, — жалобно всхлипнула Бриджет. — Это было замечательно. Мадам Бло сказала… сказала, что некоторым мужчинам нравятся изъяны. Она считает, что часть мужчин большие чудаки. Это касается вас, Эйвен? Если да, пожалуйста, ответьте мне сейчас.
— Нет, мои чудачества состоят в том, чтобы видеть вас здоровой. Только актрисы пользуются подобной косметикой. Они накладывают ее на несколько часов, но даже в этом случае подвергают себя опасности. А вне сцены так красятся только падшие женщины или стареющие куртизанки. Это — яд, который будет отравлять вашу кожу.
Он тяжело вздохнул и заглянул Бриджет в глаза. Эйвен хотел приласкать огорчившуюся девушку и рассказать ей неприглядную правду.
— Послушайте меня, моя милая, — ласково начал Эйвен. — У женщин… и у мужчин встречаются такие болезни, которые передаются половым путем от больного партнера. У таких людей со временем разрушаются кожа и кости, лицо покрывается рытвинами наподобие колдобин на дороге. Тогда и применяется этот грим, потому что настоящая картина намного хуже. А вам он не нужен, потому что я не считаю шрам дефектом. Он ничуть не портит вашей наружности.
Бриджет подняла голову. Эйвен заглянул в ее печальные глаза, блестящие от слез, и почувствовал, как у него перехватило дыхание. Ему показалось, будто мраморная скульптура под названием «Страдание» вдруг превратилась в прекрасную живую женщину. Он нежно поцеловал ее и сделал шаг назад.
— Эйвен! Ваш сюртук! На него словно гипс высыпали!
— В самом деле, кто-то высыпал.
Бриджет было закусила губу, но неожиданно на ее лице заиграла лукавая улыбка («Очаровательная», — подумал Эйвен), отчего уцелевшая часть маски покрылась паутинкой мелких трещин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96