Густые волосы медового цвета обрамляют классически красивое лицо, и карие глаза искрятся теплой улыбкой, когда он смотрит на нее.
У Александры перехватило дыхание при взгляде на него, поэтому она решила не принимать всерьез его комплиментов. Такие мужчины, как он, не флиртуют с деревенскими женщинами, подумала девушка, значит, это просто его обычный способ обращения с представительницами прекрасного пола.
Но он, должно быть, вспомнил о цели, с которой приехал, Потому что улыбка сошла с его лица и он тотчас спросил:
— Граф в порядке? Он еще здесь?
— Граф Драммонд прекрасно себя чувствует. Он сильно ушибся, но уже выздоравливает. Пожалуйста, поднимайтесь, его комната наверху. Вы приехали издалека? Вы не голодны? — с запозданием поинтересовалась Александра, подумав, сколько потребуется еды, чтобы накормить такого большого мужчину.
— Я всегда голоден, — со смехом ответил он, — но не беспокойтесь, я обойдусь.
— Никакого беспокойства, — сказала она, покраснев оттого, что он продолжал держать ее за руку. Когда девушка опустила глаза, Эрик заметил направление ее взгляда и отпустил руку. Она быстро отдернула ее. — Поднимайтесь, а я принесу вам перекусить, — произнесла хозяйка дома. — Немного курицы, может быть? Или ветчины? Или несколько кусочков пирога с мясом? Вы предпочитаете пиво, чай или вино?
— Да, спасибо, — неопределенно ответил он, улыбаясь ей, прежде чем повернулся и начал подниматься по лестнице.
— Ну кто бы мог подумать, что твое несчастье закончится так славно, — заявил Эрик, быстро входя в комнату. — Попал прямо в горшочек с медом, верно? Честно, она миленькая малышка. Черт! У тебя что-то с ногой? — спросил он, обходя кресло Драмма и с профессиональным интересом бывшего солдата оглядывая его ногу. — Это хороший повод оставаться здесь до бесконечности.
— Она добропорядочная девушка, — коротко произнес Драмм, накидывая на ногу халат жестом старой девы, прикрывающей свои лодыжки. — И тебе все кажутся малышками. Пострадали моя нога и голова, и мне еще повезло. Все могло окончиться серьезнее. Кто-то стрелял в меня, Эрик, — уже без усмешки сказал граф. — Мне говорят, что какой-нибудь парнишка целил во все, что движется. Но я слишком много повидал в жизни, чтобы на этом успокоиться. Вот в чем все дело. Хотел бы узнать правду, но привязан здесь, как будто меня прибили к полу. — Он разочарованно стукнул кулаком по подлокотнику кресла.
Эрик поднял брови.
— Мой конь упал на меня. Не волнуйся так, он в порядке, — с тонкой улыбкой добавил Драмм. — Он сломал мне ногу в двух местах, так что теперь потребуется целая вечность, чтобы она срослась. С головой дело обстоит лучше, хотя доктор убежден, что она отвалится, стоит мне только кивнуть посильнее. Я рад, что ты приехал, мне нужен кто-нибудь, кто смог бы разведать тут все и выяснить, что случилось и кто за этим стоит. Ты старый следопыт, с чутким носом и зоркими глазами. И кстати, нечего их пялить на мою хозяйку. Если ты не серьезно настроен, а ты никогда не бываешь серьезен.
— Но я же становлюсь старше, — сказал Эрик, опираясь широким плечом о стену возле окна. — Серьезность появляется, как седые волосы: в одно утро ничего, а на следующее — целый пучок. Но я не буду тебе мешать, если скажешь.
Лицо Драмма сначала окаменело, а потом на нем появилось сердитое выражение.
— Мои интересы — это интересы благодарного пациента. Я хочу, чтобы ты понял: она — сельская девушка, бесхитростная, а ты — непревзойденный ловелас. Но поступай как знаешь, ты всегда делаешь все по-своему. И все же я бы предпочел, чтобы ты сейчас поработал на меня, а не ухаживал за хозяйкой дома.
— Одно другому не мешает, — с широкой улыбкой заявил Эрик. — Буду рад. Я тут как раз маялся без дела. И может быть, мне действительно пора остепениться и обзавестись потомством. Ну а пока послужу у тебя курьером. Ты кого-нибудь подозреваешь? У кого есть повод расправиться с тобой?
— Понятия не имею. Я грешу не больше, чем все остальные, — пожал плечами Драмм.
— Но у тебя денег и власти больше, чем у всех остальных, — возразил Эрик. — Ну же, давай, ты ведь обдумывал какие-нибудь варианты. Даже святой может наступить кому-нибудь на ногу.
— А как, ты считаешь, они становятся святыми? — со смехом произнес Драмм. — Если будешь постоянно наступать кому-то на ноги, очень скоро станешь мучеником. Я, однако, в святые не гожусь, так что этот вариант можно исключить.
— Хорошо, так кто может быть настроен к тебе настолько недоброжелательно? У кого есть на это причина? Кто-то, задолжавший тебе так много, что хочет избавиться от долга, и немедленно? Или у кого-нибудь гулящая жена, и он считает, что она наведывалась в твою постель? Или кто-то считает, что ты скомпрометировал его дочь? Бывают и другие причины. Вспомни, ты недавно не увольнял никого из слуг? Что, если он в раздражении решил восстановить попранную справедливость?
Драмм расхохотался.
— Так вот что ты обо мне думаешь! Нет. Я не ссужаю никого деньгами и не заключаю пари на большие суммы. Я не путаюсь с замужними дамами. Мой принцип — не согревать постель женатого мужчины. Я плачу за все свои удовольствия и не развлекаюсь с невинными. — Он подумал об одной невинной особе, с которой испытывал огромное искушение развлечься, и быстро продолжил: — И, как бы странно это ни казалось, я уделяю внимание слугам. Тщательно отбираю их и назначаю большую пенсию, когда они заканчивают свою службу. Нет, думаю, что напавший на меня, если таковой был, должен знать меня со времен работы против Наполеона. Тогда я не особо придерживался моральных принципов. Делал то, что должен и когда должен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102