– Да, это так называемая Солнечная комната.
– Самая привлекательная комната во всем доме, не так ли? Вряд ли Шарлотта сможет постоянно хандрить, поселившись в ней.
– Поселившись? Вы хотите сказать, что гостиную следует превратить в ее спальню?
– Неужели вы не сможете обойтись без этой гостиной?
– Ну почему же, конечно, смогу. – Йен был обескуражен тем, что не подумал устроить девочку там сразу же, как только она появилась в доме.
– Если вы переведете Шарлотту туда, – продолжала Фиона, – девочка сможет без труда выезжать из нее и передвигаться по всему этажу, также сможет сама добираться до столовой и обедать там.
Йену не хотелось признавать себя побежденным, но существовали вещи, которые невозможно было проигнорировать.
– Еда ей всегда не по кусу…
– Ну так дайте ей проголодаться, и в следующий раз, вполне вероятно, она не будет столь капризна.
Йен пытался представить Шарлотту разъезжающей на коляске по дому и цивилизованно ведущей себя за столом, но это у него как-то плохо получалось.
– Хорошо, но как она сможет гулять с собакой?
Фиона на мгновение задумалась. Йен внимательно наблюдал за ней, – может, хоть теперь на признает, что идея завести для Шарлотты собаку не слишком удачна.
Неожиданно Фиона улыбнулась:
– Если вы попросите плотника сделать длинный, с небольшим уклоном пандус от дверей к садовой дорожке, Шарлотта легко сможет въезжать и выезжать из дома без чьей-либо помощи.
– Хорошая идея, – согласился Йен и тоже улыбнулся.
– У меня большой опыт по уходу за травмированными и покалеченными животными, а больные люди не так уж сильно отличаются от них, за исключением того, что иногда у людей не срабатывает естественный инстинкт и они отказываются принять ограничение собственных возможностей. В таком случае приходится тем или другим способом вынуждать их сделать это.
Йен тут же ухватился за ее слова.
– Принуждать Шарлотту не представляется мне задачей, для выполнения которой у меня есть естественный инстинкт.
Фиона тихонько засмеялась, и звуки ее смеха принесли дополнительную радость его сердцу.
– Это такой окольный способ попросить меня проследить за ее перевоспитанием?
– За эту малость я был бы вам вечно и неизменно благодарен.
Так как больше не было смысла выражать сомнения в способности Фионы, Йен решил приступить к делу как можно скорее.
– Когда мы начнем?
– Преображение Шарлотты вряд ли будет происходить гладко, и вы, конечно, отдаете себе в этом отчет? Переустройство дома также потребует довольно значительных расходов.
Расходы? Господи, если вспомнить об истребленных за последние три месяца фарфоре и серебре…
– Деньги здесь роли не играют. Пожалуйста, тратьте столько, сколько сочтете нужным.
– Но… в вашей жизни тоже должны произойти некоторые изменения.
– И какие же? – Йен вдруг вспомнил о том, что Фиона наголову разгромила его поведение вчера утром.
– Шарлотте необходимо занять свой ум чем-то другим, не уходить целиком в свои потери и в ненависть при мысли о том, что она обременяет вас своим присутствием.
– Почему она должна так думать? – Йен заметно удивился. – Я совсем не воспринимаю ее как бремя.
– По крайней мере, она для вас полная загадка и проблема для ваших слуг.
Йен вздохнул.
– Вы абсолютно правы относительно моего к ней отношения, – признал он, – и также мы должны быть справедливы к слугам: Шарлотта действительно создает для них много дополнительной работы.
– А ведь ей всего четырнадцать лет, Йен. Она рассуждает так, как свойственно ее возрасту: каждый ропот, каждое проявление нерасположения, каждый вздох она воспринимает как нечто исходящее от вас.
– Но это неправда!
Фиона снисходительно улыбнулась:
– Я знаю, что это не так, но только потому, что мне не четырнадцать лет и я не завишу от вашей доброты. Когда в последний раз вы садились за один обеденный стол с Шарлоттой?
Он едва удержался оттого, чтобы не застонать от чувства вины.
Фиона понимающе кивнула.
– Вам надо будет по крайней мере завтракать и ужинать вместе с ней.
Что ж, хорошо, он будет делать это. Ему надо где-то есть, так пусть это будет дом. Если Шарлотта перестанет швырять тарелки и еду, он сможет составить ей приятную компанию…
Йену очень хотелось самому предложить хоть какие-нибудь решения, но у него не было опыта, и единственное, что ему оставалось, – это положиться на мудрость Фионы и на ее доброту.
– О чем, скажите на милость, мы могли бы разговаривать за едой?
– Например, о ее собаке, – не задумываясь ответила Фиона. – О новых занавесках и ковриках, которые Шарлотта сама поможет выбрать. О новой мебели и о том, куда ее поставить. О фасонах платьев, которые предложит ей портниха, – да мало ли о чем! У Шарлотты должна появиться причина, по которой ей захочется выбраться из своей комнаты. Когда все, что вы делаете, – это смотрите из окна на сад, вы не станете никого просить быть добрым к вам; и с чего бы тогда вам быть жизнерадостным и милым?
Йен инстинктивно протянул к ней руку.
– Вы совершенно удивительная женщина! – не удержавшись, воскликнул он.
Щеки Фионы порозовели, глаза заблестели.
– Кстати, вы могли бы, – словно не слыша его, сказала она, – когда у вас будет свободное время, предложить Шарлотте показать сад и спросить, что бы ей хотелось изменить в нем.
– Может быть, нам стоит отправиться в сад всем вместе?
Фиона медленно кивнула и выпустила его руку.
– Если вы поделитесь с Шарлоттой другими своими интересами, уверена, она по крайней мере вежливо выслушает. Я допускаю, что ее окружали любовью и приучали к хорошим манерам, но все бесполезно, если невозможно применять их на практике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68